Жаль только, что призраки пока не могут говорить. Магия ещё не вступила в полную силу и Тропа предков не позволит мне пообщаться с духами. Лишь увидеть мельком, да расслышать в шелесте ветра тихое:
Но видит Творец, на большее я не смела и рассчитывать!
– От имени всех присутствующих, благословляю вас, – с улыбкой произносит Доминико и, начертав в воздухе несколько рун, подпускает нас к храму. Уже не призрачному, а настоящему.
Правда, внутри он выглядит так же, как и перед замуровыванием Слезы. Даже не верится, что мы едва унесли ноги из его призрачной копии...
Здесь снова пахнет цветами, а воздух вибрирует от целительной магии Хрусталя. И кажется, что за спиной распускаются крылья. Прекрасное место, чтобы начать новую жизнь, забыв о боли и пугающем расследовании.
Словно в трансе повторяю за родителями слова клятвы, тону в изумрудных глазах своего дракона и вновь едва сдерживаю слёзы, когда с губ срывается короткое «да».
– Люблю тебя...
И мир тонет в сумасшедшем, нежном поцелуе, родном тепле и клятвах, связывающих наши души на века.
ЭПИЛОГ
Над ледовой ареной разлилась чарующая нежная музыка и через миг на сцену выскользнула тоненькая девичья фигурка. Смуглая кожа, чёрные как смоль волосы и бездонные изумрудные глаза. Виола была точной копией Родгера и от меня унаследовала, пожалуй, только страсть ко льду и артистизм.
Правда, техникой скольжения она скорее напоминала Марию. Бабушка двигалась также страстно, рвано, и в то же время ритмично. Я же предпочитала более мягкие и плавные движения. Но стоило признать, дочке безумно шёл именно такой стиль.
– Остальные танцоры здесь явно лишние! – удовлетворённо хмыкнул Марио, когда его сестра безупречно исполнила сложнейший тройной аксель.
– Тише! – шикнула я, радуясь, что нас никто не слышит.
Меня тоже распирало чувство гордости за дочь, ставшей самой юной танцовщицей в истории легендарного эльфийского шоу, но нельзя же в открытую такое заявлять!
– Это невежливо по отношению к остальным танцорам, – тихонько добавила я, но Марио был непреклонен.
– Виола двигается лучше всех! – отрезал сын. – Остальные тоже неплохи, но над артистизмом явно стоит поработать.
С последним я могла поспорить, эльфы были диво как хороши, но Марио ни в какую не воспринимал их мягкую грацию и размеренные движения. Будучи натурой страстной и импульсивной, он признавал лишь буйство красок и эмоций. И это с лихвой отражалось в его картинах и работах.
К удивлению и возмущению Родгера, сын не захотел поступать в военную Академию, а выбрал путь ремесленника, решив пойти по нашим с Доминико стопам. Тяга к рисованию и драгоценностям проснулась в нём ещё в раннем детстве, но мой любимый супруг всё же надеялся, что сын одумается и старательно подсовывал ему трактаты о военном искусстве и таскал с собой на все тренировки.
Но сын остался непреклонен, и достигнув порога первого совершеннолетия, объявил о поступлении в Академию ремесленников, которую пятнадцать лет назад основали мы с Ханной.
– Ты уже закончил с подарком для сестры? – поинтересовался молчавший до этого Родгер. – Кажется, собирался изготовить для неё подвеску?
– Почти, – смущённо буркнул Марио, – но не уверен, что хочу дарить её. Мои работы далеки от уровня матушки и Доминико...
– Только попробуй не отдать! – воскликнула я, вспомнив изящное украшение, над которым сын работал последний месяц.
Несмотря на то, что он находился в самом начале своего пути ювелира, в его работах уже просматривался уникальный стиль и индивидуальный, узнаваемый почерк. И видя его успех, даже Родгер сдался и благословил сына, позволив заниматься любимым делом.
– Я немного доработаю украшение, – уклончиво ответил Марио и тут же сменил тему, – давайте вернёмся к шоу. Мы и так много пропустили.
Не дожидаясь ответа, сын отвернулся к сцене, неотрывно наблюдая за любимой сестрой. И судя по нахмуренным бровям, он явно размышлял, как воплотить и увековечить её прыжки в украшениях.
А я осторожно посматривала на гордого, счастливого Родгера и представляла, как вечером обрадую его и скажу, что скоро у нас будет ещё один ребёнок. И, возможно, именно он решит пойти по стопам отца, став воином и защитником Тиерры.