Хозяйка изумрудной змеи

И я подумал, что именно её незримое присутствие привлекло меня. Первые пару дней продолжал тешить себя иллюзией относительно Зики, вот только интерес к Тиньке не проходил. Мне нравилось в ней всё: звонкий голосок, копна непослушных светлых волос, неугомонный нрав.

То, как она сначала отрыла, а потом отстояла плотоядный цветок, вызвало во мне восхищение. Ведь не побоялась же спорить с двумя королями Армарии и главным дознавателем! Кто из них наиболее грозный даже затрудняюсь ответить.

Постепенно я понимал, что эта тяга именно к ней. Я не мог воспринимать её исключительно как ребёнка, видел в ней будущую девушку. Без зова плоти на тот момент, но это всё равно напрягало. Казалось ненормальным, и тогда я стал держаться от неё подальше.

Вскоре она уехала обратно на Нулон, а я вновь погрузился в учёбу и постарался о ней забыть. Вкалывал на ниве развития магического мастерства, учился воинскому искусству, пытался волочиться за другими девушками. Без особого успеха, ибо всё это было напускным. На самом деле в глубине сердца сидела эта маленькая заноза.

И сейчас она выросла.

Стала именно такой, какой я себе и представлял. Милой, своевольной и очень доброй. Настолько, что даже такое ужасное и опасное существо, как дикий шипастый лис оказался ей небезразличен.

Не заметил, как со своими размышлениями, дошёл до нужной комнаты. Вдохнул, выдохнул, решительно открыл массивную дверь, за которой меня ждало моё чудо. А ещё мама, флипитец и этот несносный Леннарт Коски, которого и не убьёшь. Долг жизни — дело такое.

Как и следовало ожидать, Леннарт попытался мне воспрепятствовать. Сжав кулаки, я держался из последних сил, чтобы не вмазать ему по бритому лицу. А уж когда он заявил, что якобы на неё не претендует, а лишь несёт ответственность по контракту, мне захотелось рассмеяться. Над его поверженным телом. Попирая оное ногами.

Ничего личного, обычный инстинкт армарийца, пусть я и полукровка. И плевать на дикую усталость!

Когда этот хмырь упомянул Ортоса, перед которым он несёт ответственность за жизнь, здоровье и честь Тиньяты, я нахмурился. Дознавателя я не боялся, тем более что на моей стороне правда — она моя истинная пара. А вот манипуляции словами не понравились. Я чётко помнил, пусть и был тогда зверем, что он испытывает к ней отнюдь не наставнические чувства. Хотя и эти тоже.

Сейчас я тоже улавливал в его запахе тот самый аромат самца, возжелавшего самку, пусть и не так сильно. Всё же я не чистокровная химера, у которых обоняние куда более острое, чем у людей.

— Что-то я не помню в твоём запахе оттенков ответственности, когда ты пел ей дифирамбы, — изрёк едкое замечание. — Мужской интерес, желание — вот что тобой руководит.

Леннарту мои слова явно не понравились. И неудивительно, ведь я поймал его на горячем!

Тем не менее, ответил он открыто и, как ни странно, максимально честно:

— Он у меня давно, но, в отличие от некоторых, я умею держать себя в руках. — Ехидная ухмылка в мою сторону. — Контракт о прохождении практики подходит к концу, а я, наконец, осознал, что глупо сопротивляться своим чувствам. Пора о них заявить.

Он так решительно и властно посмотрел при этом на Тиньяту, что я сжал кулаки. Проверил резерв, обнаружил там неплохое количество Силы, приготовился сгенерировать оградительный кокон для своей пары.

Да, вредить ему нельзя, но и подпускать его к Тиньяте я не собираюсь.

— Эй, ребята, а у девушки вы спрашивать собираетесь, нужны ли ей вообще? — саркастически вопросила… мама.

Она шагнула вперёд, сложила руки под грудью, выгнула бровь.

Леннарт переступил с ноги на ногу, я тоже смутился и даже руки за спину убрал, вдруг осознав, что Тиньята-то пока не в курсе нашей истинности. А поскольку она не армарийка, то возможно не сразу почувствует ту тягу, которую испытываю к ней я.

— Ох уж эти мужчины, — покачала головой Алёна. — Вот вечно так: сначала действуют, получают по кумполу и только потом начинают думать. И то не всегда, иногда приходится повторить воспитательные манипуляции.

Тиньята, до этого с удивлением взиравшая на ситуацию, хихикнула.

— Мы, конечно, кое-что с тобой обсудили, — Алёна многозначительно посмотрела на Тиньку, отчего мне страсть как захотелось узнать содержание их разговора, — но решать тебе.

Ага, понятно: меня обсуждали. И, скорее всего, мама ратовала за меня, но, как истинная русская женщина, дала ей право выбора. Люблю её, как никого другого. И плевать я хотел, что не она меня родила. Ни разу я не почувствовал от неё какой-либо несправедливости. Только заботу, любовь и готовность помочь.

Да она ради меня папе в плечо из лука выстрелила!

Тогда они не были женаты, только-только познакомились, а старший король Армарии показал себя не с самой лучшей стороны. Как выяснилось позже, он слишком сильно нервничал, пока ждал, когда меня смогут найти с помощью магии, а ещё ни шиша не разбирался в педагогике. Ну и в целом поганый характер никто не отменял. Сейчас он изменился, осознал, что далеко не всегда был прав, но пока он к этому шёл, много дров успел наломать.