Хозяйка книжной лавки на площади Трав

Часто эти порывы возникали после нескольких дней, проведенных на полуострове Крозон, в департаменте Финистер. Моя любовь к Крозону началась, когда я встретилась с Натаном. Мы оказались вместе стажерами в первом настоящем плавании под парусами вокруг этого полуострова. Оказались в команде одного корабля – и стали одной командой на всю жизнь.

С тех пор мы много раз приезжали туда – в маленький рыбачий домик, который купили, как только смогли отложить немного денег, в те дни, когда еще не имели даже автомобиля.

Этот дом находится посреди вересковой пустоши, в двух шагах от мыса Динан. Пейзаж там – классический вид Бретани с почтовой открытки.

Но в глубине души я южанка, и некоторые приезды в Бретань на День Всех Святых или на Пасху, когда часы, в которые проглядывало солнце, можно было сосчитать по пальцам обеих рук, охлаждали наш летний энтузиазм.

В то время я преподавала литературу в выпускных классах лицея имени Монтеня.

Я любила своих учеников, и они отвечали мне взаимной любовью.

В классах гуманитарного направления лицеисты проявляли столько любопытства и увлеченности, что давали мне возможность выходить далеко за границы программы и открывать для них писателей, чьи сочинения – хороший переход к менее академической литературе.

А вот классы точных наук всегда были для меня вызовом. Здесь литература была лишь дополнительным предметом, который позволял получить несколько дополнительных баллов в аттестат. Я должна была пробить стены из эмоций, которыми отгораживались от меня эти юные математики, чтобы открыть перед ними другой мир – экзотический, иногда иррациональный и всегда очень далекий от их декартовского мира.

Каждый год мне удавалось увести с собой к этим новым берегам нескольких учеников. И они понимали, что в мире гораздо больше сомнения, чем уверенности, гораздо больше поэзии, чем уравнений.

Для очень многих из них точные науки были навязанным выбором. Тому, кто хорошо успевает по математике, везло: он мог попасть в «науки». Любой другой вариант был напрасной тратой сил. Это убеждение возникло после Второй мировой войны, и теперь его считали верным как преподаватели, так и родители. Ребенком-инженером отец и мать гордились гораздо больше, чем ребенком, который шел в искусство или литературу.

Вторая мировая убила не только мужчин и женщин – она убила буквы ради цифр, уничтожила профессию преподавателя ради профессии инженера.

В один январский день мы открыли для себя Юзес.

В Юзес легко влюбиться с первого взгляда зимой, сидя за столиком на террасе перед тартинкой с козьим сыром, который полит оливковым маслом.

Этот маленький город обязан красотой своей истории. В Юзесе, первом герцогстве Франции, жили принцы, сеньоры и прелаты, и каждый из них хотел иметь свой особняк, указывавший на его высокое положение. Древние двери, окна со средниками, изящно отделанные балконы, башенки над карнизами создают впечатление, что здесь все сохранилось таким, как было в старину. Закон Мальро, который способствует восстановлению старинных зданий и архитектурных памятников Франции, позволил отреставрировать Юзес и сделать его тем, чем он является теперь – драгоценным памятником эпохи Возрождения.

Переезд в Юзес стал тем, что обычно называют «выбор жизненного пути». Какое-то время я даже думала, что этот путь выбрали оба супруга. На самом же деле мы приняли решение вместе, но скоро оказалось, что я живу там одна: Натан часто бывал в поездках.

Я открыла для себя жизнь домохозяйки, у которой нет детей и нет работы, зато есть деньги, чтобы заплатить за курс пилатеса или обновить интерьер наших комнат с помощью покупок из магазина «Иностранные дела», где продаются товары в стиле этно-бобо. В этот магазин приходят те, кто только что приехал в Юзес, чтобы обставить свои дома, точнее, превратить в дома овчарни, которые покупают на пустошах.

Мы живем в доме для шелковичных червей. Это большой каменный дом, построенный вокруг красивого двора; в нем когда-то разводили шелковичных червей для местных прядильных фабрик. Драгоценное сырье потом отправляли на шелкоткацкие фабрики Лиона, а там из него делали ткани, которые продавались по огромной цене во всех странах Европы.

Площадь Трав находится в самом сердце Юзеса. До нее можно добраться только пешком, по переплетениям очаровательных улочек. Большие платаны укрывают ее тенью, которая летом становится большим благодеянием.

Площадь окружают аркады, под которыми находятся террасы ресторанов.

Каждую неделю в среду и субботу на ней бывает большая ярмарка.

По субботам ярмаркой становится весь город, потому что на кольцевом бульваре торгуют одеждой.

Летом на площадь приходят только туристы, потому что в это время невозможно гулять по ней и любоваться ее красотой: так сильно лотки и зонты над ними загораживают общий вид.