Хозяйка лабиринта

Оказалось, что в список его многочисленных талантов входит умение показывать карточные фокусы – он член общества «Магический круг», – знание суахили (что толку в этом, удивилась Джульетта, если, конечно, не жить в Африке) и игра в бадминтон «на почти профессиональном уровне».

– Еще он страстный натуралист и изучал античную культуру и древние языки в Кембридже.

– Как и все мы, – буркнул Хартли.

– Хартли, заткнись, – сказала Кларисса.

Хартли – его звали Руперт, но его никто никогда не называл иначе как по фамилии – нагло втерся в их компанию. «Ох, только Хартли нам не хватало, – вздохнула Кларисса, заметив, как он, подобно бульдозеру, прокладывает себе путь через толпу к их столику. – Он такое хамло». Он плюхнулся на стул и немедленно заказал два раунда коктейлей для всех, велев принести их с десятиминутным интервалом. Хартли пил – эта характеристика полностью исчерпывала его свойства. Он был удивительно некрасив: волосы щетинистые, темно-рыжие, лицо и руки усыпаны веснушками (все остальные части тела, вероятно, тоже, но мысль об этом была невыносима). В целом создавалось впечатление, что где-то в его генеалогическом древе отметился жираф.

– Он любит придуриваться, – сказала потом Кларисса, – но на самом деле он умен. Конечно, вхож в общество: его отец – член кабинета министров.

Ах, этот Хартли, подумала Джульетта. В МИ-5 он попал обычным путем – через Итон, Кембридж и Би-би-си.

– Ну, чин-чин, – сказал Хартли и осушил свой стакан единым духом. – Гиббонс – странный тип. Все вечно восторгаются тем, какая он разносторонняя личность, но бывает так, что человек знает слишком много. Он ужасно скучный. Я не удивлюсь, если он под этими своими твидами носит власяницу.

– Ну, удачи тебе с ним, – сказала Кларисса Джульетте. – Девочки в «Скрабзе» считают, что он С. А.

– С. А.?

– Сексапильный! – фыркнул Хартли. (Над ним самим явно поработала злая фея, лишив его сексапильности коварным заклинанием прямо в момент его появления на свет.)

Почти все, что касалось секса, по-прежнему оставалось для Джульетты загадкой. Ее éducation sexuelle[11] (почему-то ей проще было думать на эту тему французскими словами) пестрела прискорбными лакунами. В школе на уроках домоводства они чертили схемы домашнего водопровода и канализации. Это был совершенно бесполезный предмет. Их учили, как сервировать чайный поднос, чем кормить лежачего больного, на что обращать внимание при покупке мяса («жир должен образовывать мраморные прожилки»). Насколько полезнее были бы эти уроки, если бы на них рассказывали о сексе!

Любовные романы, которые читала мать Джульетты, тоже не помогали. В них бесконечной чередой шли шейхи и нефтяные магнаты, в чьих объятьях героини постоянно обмякали. Те же самые женщины в ответственные моменты, как правило, таяли, но это напоминало Джульетте лишь о колдунье из «Волшебника страны Оз», что вряд ли входило в намерения авторов.

– И еще Гиббонс совершенно не умеет вести бессодержательную светскую болтовню, – сказал Хартли. – Поэтому люди относятся к нему с подозрением. Светская болтовня – фундамент, на котором стоит Служба безопасности. Неудивительно, что Гиббонс замуровал себя в «Долфин-Сквер».

– Так что, ваш агент будет тут жить? – спросила Джульетта, рассеянно водя пальцем по розам и шпалерам.

– Годфри? Боже мой, нет, конечно! – ответил Перри. – Годфри живет в Финчли. До сих пор наши «шпионы» встречались где попало – в ресторанах, пабах и все такое. Они думают, что эту квартиру тайно снимает правительство Германии специально для их встреч с «агентом гестапо». Безопасное место.

В комнате были письменный стол, камин, а перед ним – четыре удобных кресла вокруг кофейного столика. Везде стояли пепельницы. На стене висел портрет короля.

– А информаторы не подумают, что это странно? – спросила Джульетта.

– Здесь есть определенная ирония, не так ли? Они решат, что это – часть камуфляжа. – Он взглянул на часы. – Годфри будет тут с минуты на минуту, он должен прийти проверить диспозицию. Понимаете, вся эта операция держится на его плечах.

Они вернулись в «свою» квартиру, и Перри сказал:

– Мисс Армстронг, не заварите ли нам чашечку чаю?

Джульетта вздохнула. В «Скрабзе» ей хотя бы не приходилось никому прислуживать.

В дверь сдержанно постучали, и Перри сказал:

– Ага, вот и он – точно вовремя. По нему можно часы проверять.