Хозяйка леса

Генка. Нина одела, умыла мальчика. Генка пил чай, сыпал крошки на бархатную курточку, беспокойно ерзал, тянулся к окну. Нина часто поглядывала на ручные золотые часики. Время бежало. Скоро станция…

Нина открыла чемодан. Среди вещей лежала черная коробочка. На малиновом бархате — авторучка и карандаш с изящной отделкой. Подарок Алексею.

С верхней полки слезла девушка. На ней было простенькое полосатое платье с белым воротничком.

— Доброе утро! — певуче заговорила девушка.

Она была такая же свежая и ясная, как утро за окном вагона. Нежный овал лица, бронзовые завитки волос на лбу, карие, с мягким блеском глаза, чистые и правильные черты лица. Вчера вечером, за минуту до отхода поезда, девушка вбежала в купе, бросилась к окну, застучала в стекло и кому-то закричала, задорно, молодо: «Пиши каждый день! Слышишь, каждый день»… потом, когда тронулся поезд, забралась на полку и проспала до утра. За чаем девушка охотно рассказала о себе. Она — выпускница Лесотехнической академии имени Кирова, едет на работу в Хирвилахти. В прошлом году она была там на практике. Ей понравился леспромхоз. Техника богатая, лесная площадь огромная — несколько сот квадратных километров, квалифицированные кадры рабочих, а у главного инженера Баженова есть чему поучиться.

— А нас папа на машине встретит, — хвастливо заявил Генка.

Девушка, узнав, кто ее попутчики, с уважением смотрела на Нину. Жена главного инженера… Красивая. Мальчик очень похож на отца.

— Вам нравится ваша специальность? — спросила Нина.

— Конечно!

Девушка стала с жаром рассказывать, как трудно было учиться на лесоинженерном факультете. Не все ее подруги дотянули до выпуска. Одни вышли замуж и бросили академию, другие перебрались на более лет кие факультеты.

— Меня оставляли при кафедре профессора Андреева, но я попросила послать меня в леспромхоз. Хочу поработать, накопить опыт, а потом заняться научной работой.

«Она рассуждает, как Алексей», — подумала Нина.

Генка забрался на столик, высунулся в окно.

— Нельзя, мой мальчик. Папа огорчится, если простудишься.

Нина посадила сына рядом с собой, обняла. Вот ее защита. Ради сына Алексей простит ее.

— Мама, а папа нас встретит на машине, да? — нетерпеливо вертелся Генка.

Нина застегивала курточку сына и объясняла ему, что папа на работе, в лесу.

Когда проводник сказал, что поезд прибывает в Хирвилахти через десять минут, Нина почувствовала слабость в ногах, противный сосущий холодок под ложечкой. Замок чемодана не закрывался, у нее дрожали руки. Девушка помогла ей.

Поезд заметно сбавил ход и, наконец, остановился. Генка запрыгал, завопил:

— Приехали! Мама, приехали!

49

Майское утро. Из-за леса медленно выплывало солнце. Лучи золотили верхушки деревьев. Засверкала роса на вырубках, укрытых первой весенней травой. Птицы чисто и звонко щебетали в лесной чаще. Прозрачный океан голубого воздуха неподвижно висел над тихой землей. Зеркальное озеро отражало небосвод до малейшего сквозистого облачка. Лес гляделся в его прозрачную глубину. Солнечные блики заиграли на бледной зелени берез, пропитанной ароматной смолой. Ели потянули к солнцу тяжелые бархатистые лапы, матовые от холодной ночной росы. В их ветвях тоненько посвистывали рябчики. В березовой роще лилась незатейливая песенка зяблика. Где-то в глубине леса работяга-дятел долбил крепким клювом сушину. Над дремлющим озером скользили быстрокрылые чайки, сверкая на солнце белоснежными брюшками.

Тишину леса всполошил пронзительный свисток мотовоза. Поезд привез участников воскресника. Почти вся молодежь поселка приехала на вырубку сеять новый лес… На пустырях запестрели щиты из фанеры. На щитах — призывы: «Каждый живущий в нашем поселке должен бросить в лесную землю горсть древесных семян!», «Поможем рождению нового леса!», «Комсомольцы, сажайте лес на вырубках!». «Каждый обязан в своей жизни вырастить дерево!» Бригада Тойво привезла свой щит и укрепила на своем участке: «Здесь будут расти и шуметь леса коммунизма».

Тойво, Иван, Хельви, Оксана и еще семь девушек, вооружившись «царапалками», сеяли семена хвойных. Посевом руководил Парфенов. Забыв о больной ноге, он шустро бегал по участкам. Он чувствовал себя нужным человеком. Анастасия Васильевна то и дело обращалась к нему за советом. Парфенов гордился. Кто лучше его знал почвы? Кто мог подсказать, где лучше сеять сосну, ель? Держи голову выше, Гаврила. Твои способности оценили, тебя стали уважать. Парфенов шутил с молодежью, смеялся. В глазах, всегда сонных и равнодушных, появился блеск.

Рабочие мастерского участка Куренкова подготовили вырубку к посеву. Лиственный и тонкий хвойный лес весь убрали. Куренков оказался верен своему слову до конца. Дядя Саша с рабочими сажал ель. Саженцы вырастили в питомнике лесничества. Рукавишников организовал «женскую дивизию» — колхозниц своей деревни. Лесничество закрепило за колхозницами лесные участки. На них они имели право косить для себя сено, но за это должны посеять на своем участке лесокультуры и ухаживать за всходами. Женщины трудились добросовестно. Мотыги, грабли, лопаты — все пошло в ход.