Хозяйка «Логова»

— Нет! — Мгновенно вскочила на кровати и посмотрела на командира отряда сверху вниз, и пусть выигрыш был всего лишь в пять сантиметров, следующие мои слова прозвучали твердо: — За тебя — никогда.

— А причины? — Кажется, я его развеселила. Или не я, а мои тщетные попытки спрыгнуть с кровати и отправиться за Торопом и Тимкой. Дори легко пресекал все мои увертки и попутно забавлялся. — Неужели настолько плох? Не хорош собой? Недостаточно богат? Или тебя расстраивает, что во все время супружества я буду далеко-далеко от вашей заставы?

— Если будешь далеко-далеко, — фыркнула я, в который раз оторванная от пола и воздвигнутая на кровать, — то твоя внешность, характер и достаток ничего не значат. И ответ мой все тот же — нет. Уж лучше за Асда подамся, — буркнула я, чем повторно его рассмешила и выиграла бесценные доли секунд. Мне их хватило на то, чтобы спрыгнуть с кровати, достигнуть двери и бросить ехидное через плечо: — А хочешь, чтобы я была хозяйкой, ты ему «Логово» передари!

Вру, конечно, замуж мне совсем не надо.

Довольная, я выскочила в коридор, но не успела ступить и шага, меня вернули в спальню на кровать. Видимо, у тарийца пунктик — вести переговоры на мягкой горизонтали.

— Асд тебя не возьмет, побоится прибить во время очередной твоей вспышки.

— А он разве не будет далеко-далеко?

В ответ получила отрицательный мах головой и сообщение, опередившее мою новую идею:

— А Гилту ты наступила на мозоль, так что тоже нет.

Припомнила прошлые встречи с кровопийцей и хмуро заметила:

— Я не ссорилась с ним. И никогда гадостей не говорила.

— В прямом смысле на мозоль наступила. Вампир, как и оборотень, ради спокойствия остальных членов отряда не позволяет ранам быстро заживать.

— И травятся, как все? — ехидно напомнила о дурмане.

— Нет, тут ты не угадала. Они его не ощутили, и артефакт сработал не сразу… — На несколько мгновений тариец задумался, а затем, прищурившись, вопросил: — Не расскажешь, кто и что подмешал? Мне бы очень хотелось поговорить с этим мастером по душам. И напомнить ему, что нападение на отряд верноподданных воинов…

А дальше он, внимательно вглядываясь в мое лицо, с удовольствием перечислил меры наказания для провинившихся и бунтовщиков, ясно давая понять, что меня не отпустят. Не для того вернули назад, не для того оставили в живых после брошенных в командира ножей, занесенного над Асдом тесака и тем более отравления всего отряда.

Выставив руку вперед, я оборвала поток его слов и попыталась не представлять себе все те пытки, о которых Дори так самозабвенно вещал.

— Я поняла. Я остаюсь. — И, переходя на тихий сип, сказала: — Но женой не стану.

— Лед тронулся, — кивнул тариец и вышел, чтобы отдать приказ на чистом тарийском языке: — Гилт, слетай к неубранному полю, что раскинулось на пути к оврагу. Там должны быть ее холо… помощники, — тактично исправился Дори. — Назад верни обоих, не таясь.

— Зачем? — не понял кровопийца. Видимо, совсем не часто ему позволялось летать во втором обличье.

— Чтобы не смели хозяйку на побег подталкивать. Сдается мне, они знали, кого пустили на постой…

Я слышала его слова словно сквозь воду, принятое решение ножом резало сердце и переворачивало душу. Слезы набежали на глаза, но я с остервенением смахнула их и сжала кулаки. Не время плакать о судьбе, это ранее я бесправной была, сейчас же все права себе выбью.

— Они не холопы. А мои названные брат и отец, — сообщила воину, которого ничуть не удивило мое знание тарийского.

— Тем лучше, — бросил он, перейдя на мой родной язык. — Значит, будешь под двойным присмотром и побоишься ослушаться.

— Что тебе надо?

— Для начала? — поинтересовался воин и сел на кровать. — Нерасторгаемый договор между нами, лучше всего брачный. Чтобы узы были если не кровными, то близкими к ним.

— Я сказала — нет.

Он просиял издевательской улыбкой.

— Суди сама. Удочерить тебя я не могу, ты не в том возрасте. Стать твоим пасынком тоже не получится, отец мой давно похоронен, к тому же, как на мать, я на тебя смотреть не смогу. В сестры ты не годишься по той же причине, вот и остается…

— Уж лучше в заложницы долга, — прошептала я после недолгого раздумья, и ответом мне была тишина. Я не смотрела на воина, поэтому и не заметила, когда он успел лечь, закинуть руки за голову и засопеть с довольной полуулыбкой на губах.

«Придушить бы его сейчас подушкой и все проблемы с концом, у „Логова“ новый хозяин, у меня вольная жизнь», — подумала зло и вздрогнула, услышав:

— Твоих помощников я досставил. — Гилт обернулся за три минуты и теперь стоял в дверном проеме, прожигая меня взглядом удлиненных желтых глаз и стряхивая снег с кожистых крыльев. — Разберешьсся сс ними и завтрак приготовь.