Хозяйка магического экспресса (СИ)

Мы оказываемся на площадке у перрона, где стоит "Торопыга". По отъезжающим от вагона-склада вагонеткам я понимаю, что погрузка армелита уже завершена и мы можем стартовать прямо сейчас.

Опустив меня на перрон, Фаст бежит вперёд, размахивая руками и привлекая внимание Освальда, который осматривает головной вагон. Я дёргаюсь за ним, когда на моём запястье смыкается железная хватка Ремера.

— Не так быстро, гратта, — шипит он мне в ухо, притягивая к себе. — А вы сильна, Агата, раз вашего прохода хватило на нас троих. Тем лучше для меня. За такую крупную рыбу император вознаградит меня по достоинству!

— Сначала вылечи себе это достоинство! — огрызаюсь я, извернувшись и ударив коленом в самое сокровенное для всех мужчин. А именно — в пах.

Охнув, мужчина выпускает меня из рук и сгибается пополам. Времени даром я не теряю, и бегу следом за Маркусом, который уже взобрался на локомотив. "Торопыга" набирает ход и мне даже начинает казаться, что я не успею в него забраться. Фаст же обеспокоенно оглядывается, ищет меня взглядом, а когда находит, подаётся вперёд.

Если он сейчас спрыгнет, то мы рискуем остаться в Лодброке наедине с жандармами, а потому я машу ему не дёргаться. Сама подхватываю юбку и в отчаянном прыжке цепляюсь за поручни последнего вагона. Пальцы скользят, я чуть ли не ногтями вгрызаюсь в металл и из последних сил подтягиваю себя на верхнюю ступеньку.

Какое-то время в ушах слышен лишь бешеный стук моего сердечка. Да и дыхание отказывается приходить в норму. Но с набором скорости я понимаю — мы спаслись в последний момент. А осторожно выглянув из-за вагонной переборки и столкнувшись взглядом с пылающими от ненависти глазами Рикарда Ремера, я понимаю и другое — пощады теперь можно не ждать. Как и то, что мой сокровенный секрет теперь раскрыт.

Глава 5. Если вас съели, у вас попрежнему два выхода

— Держи, милая, — на стол передо мной опускается большая кружка успокоительного сбора, который Миранда готовит по какому-то своему особенному рецепту.

Нервно кивая, я тут же хватаюсь дрожащими руками за пузатые бока чашки. Меня трясёт, и я не знаю, от чего больше — от перерасхода сил или от того, что теперь Ремер знает о моём даре. Кропалёк на моих коленях возмущённо попискивает, но упорно пытается устроиться поудобнее.

Горячий напиток обжигает нёбо, я захожусь в кашле, и Мири сразу же похлопывает меня по спине:

— Агата, милая, и всё же, что произошло?

Я машу перед лицом руками, делая вид, что пока не могу говорить. Да и не стану я рассказывать подруге, что обычный поход за покупками обернулся катастрофой межмирового масштаба. Для одной маленькой меня. Свою команду, что заменила мне семью, подвести под арест я не могу и не хочу. А потому в моей голове наряду с паническими мыслями, что закладывают уже третий круг своего бегства, начинает потихоньку созревать план дальнейших действий.

Мири какое-то время смотрит на меня с укором, видимо, понимая, что колоться я не собираюсь. А потом её отвлекает Маркус, который не отходит от Розмари с момента возвращения на поезд.

"Первым делом, переписать "Торопыгу" на Освальда, — начинают отщелкиваться в моей голове ступени плана, — затем собрать минимальный запас провианта, одежды и денег. Высадить Маркуса и Розмари где-нибудь в безопасном месте, самой спрыгнуть в наиболее густонаселенном. Мне нужно скрыться…".

— Ну что, далеко уже убежала? — вопрос Фаста застаёт меня врасплох и я вздрагиваю, кутаюсь в шаль Миранды, искоса бросив взгляд на мужчину.

— О чём ты? — недовольно бурчу я, старательно делая вид, что мне интересен лишь вид за окном.

— Брось, Агата, — он усаживается напротив и, протянув руку через стол, ловит мою ладошку. — Я слишком хорошо тебя знаю. Наверняка у себя в голове ты уже сбежала на самый край изведанных миров, лишь бы не подставлять свою команду.

— И? — вздёргиваю я голову, глядя на Маркуса с долей презрения. — Что плохого в том, чтобы стараться обеспечить безопасность дорогих тебе людей, пускай для этого потребуется с ними расстаться? Я бегу не потому, что мне страшно. Или выгодно. Я уйду, потому что так надо для их счастливой жизни.

В этот момент за дальним столиком, который оккупировали мои друзья вместе с постоянным нашим пассажиром, гратом Ладом Жировски, громко смеётся Рози. Мы с Маркусом одновременно поворачиваем головы в ту сторону и наблюдаем чудную картину. Лад, обладающий даром творить иллюзии через написанный текст, выписывает какие-то письмена в воздухе. Они оседают на стол и превращаются в настоящий театр, где маленький рыцарь пытается спасти дракона от очень бойкой принцессы.

Розмари наблюдает за этим действом широко раскрытыми глазами, периодически хихикает и что-то спрашивает то у сидящей рядом Мири, то у самого Жировски. Мне от этой картинки одновременно и тепло, и грустно. Эта идиллия теперь не для меня.

— Вот ради того, чтобы Розмари и остальные могли и дальше беззаботно радоваться жизни, мне необходимо покинуть поезд, — холодно говорю я, вновь глядя на Маркуса.