Хозяйка Медной Горы. Часть I. Чужаки (СИ)

Голос хриплый, такой бывает после тяжелой простуды. Еще Арчи слышал такой в реабилитационном центре у людей, получивших химический ожог гортани, и у одного старого-престарого землянина, который скручивал листья какой-то травы в трубки, поджигал, совал в рот и дышал дымом. Спасатели переглянулись и обернулись к говорившему. Тот, выдержав неприлично длинную паузу, перекинул сухую былинку из одного угла рта в другой и пояснил:

- Без меня.

Эта реплика далась ему легче. Похоже, данный индивид просто редко разговаривал.

Высокий и статный, крепкий, как и все вейверы, но странным образом тонкокостный. Черная копна крупных кудрей. В черной щетине - просека уродливого, бугристого шрама. Глаза… Левый - абсолютно черный, будто радужки и нет вовсе, один зрачок. В правой глазнице, пересеченной шрамом, глаз был ярко-голубым. Расти удивленно склонил голову набок: этот планетолог вызывал у него навязчивую ассоциацию с обложками любовных романов, в огромных объемах поглощаемых его старшей сестрой. И дело было даже не в крышесносном сочетании смазливости и брутальности, а в кукольной пустоте этих разноцветных глаз.

Арчи скептически сдвинул брови. Жутковатой рожи недостаточно, чтобы раздавать тут ценные указания.

- Ты кто такой?

Расти про себя улыбнулся, радуясь знакомым уверенным ноткам в голосе друга. Странный черт вдруг расплылся в кривой, но веселой усмешке, обнажив неожиданно ровные и белые зубы. Взгляд вейвера столь же внезапно наполнился теплом, будто тот услышал что-то приятное и даже лестное.

- Я - спасатель спасателей.

* * *

Наземная база, 2550-07-08 8:23

- Это что?! - Расти отвлекся от проверки приборов и с удивлением обернулся на устраивавшегося в салоне катера вейвера.

- Карабин УК-39М.

Тадао, сидящий в штурманском кресле, тоже обернулся и с вежливым интересом пронаблюдал, как навязавшийся в их компанию планетолог защелкивает оружие в боковое крепление кресла.

- Зачем?!

- Что - зачем?

- Мы летим в дыру, где радиацией выжгло все, крупнее тихоходок, отрывать куски от ошметков космического корабля! - Шмидт махнул рукой на установленные на катер дополнительные манипуляторы. Вышло не очень наглядно: девять клешней в сложенном состоянии представляли собой три аккуратных обтекаемых выступа по бокам и на крыше катера и не были видны из кабины.

Вейвер сосредоточенно сдвинул брови:

- И при чем тут ружье?

- Это я тебя спрашиваю!

Несколько секунд Ростислав всматривался в разноцветные глаза оппонента, чувствуя себя все большим идиотом. Седзима, видя, что пауза затягивается, перевел взгляд с планетолога на пилота. Шмидт цыкнул и вернулся к предполетной подготовке. «Интересно, вейверов специально учат бесить окружающих или у возвращенцев это само вырабатывается? Как эти заразы между собой-то уживаются? Как они с такими закидонами вообще смогли из экспедиции вернуться?!» С этими мыслями Расти закончил проверку, привычным, но чуть более резким движением проверил ремень безопасности и потянул штурвал на себя, начиная вертикальный взлет с плотно забитой машинами площадки.

* * *

Долина Винегрет, 2550-07-08 8:27

Джамиль Ал-Каласади скользнул безразличным взглядом по своим сегодняшним товарищам и отвернулся к окну. Внизу быстро удалявшаяся база кишела техникой и людьми, словно большой муравейник. Между катерами, корпусами и контейнерами сновали люди и ярко-оранжевые погрузчики, спеша, кто наверх, к причудливым строительным механизмам, кто вниз, к похожим на огромные кристаллы теплицам и еще темным квадратам полей.

Среди спускавшихся выделялась мощная фигура Вернона.

Все вернувшиеся с Нью-Цереры усвоили некоторые очень простые способы выжить, и возглавляло этот список непреложное правило: слушайся Ал-Каласади, если он молчит - слушайся Ямакаву. Последний мучился под гнетом ответственности, первого данная схема абсолютно устраивала. А еще последний очень ловко скрывал, что у него нет власти над первым. Вчера Джамиль написал Вернону лишь короткое сообщение, чтобы тот его не терял. Формальный начальник ответил формальным согласием, но оба знали, что даже если бы лидер планетологов решил сказать «нет», ничего бы не изменилось.

Лагерь колонистов быстро уплыл за корму, и под катером теперь расстилалось пушистое, изумрудно-зеленое покрывало девственного леса. Лететь предстояло около часа. Джамиль устроился поудобнее и внимательно уставился вниз, ловя каждое подозрительное движение, от вспорхнувших с ветвей летучих ящериц до качнувшейся не в унисон с остальными еловой макушки.