Хозяйка Медной Горы. Часть I. Чужаки (СИ)

«Я не Ямакава. Я не буду с вами обниматься. У меня нет ни времени, ни сил вникать в ваши психиатрические заморочки». Это было чистейшей правдой, ведь Малиника фактически руководила колонией. Моррис настоял, чтобы Семенов оставался на орбите, и его доводы выглядели очень весомо. Руководитель экспедиции на станции нужен был не только и не столько для того, чтобы мотивировать людей на работу в космосе. Недельные смены и более приятные бытовые условия на станции решали эту проблему. Дело было в другом. В изначальном плане орбитальная инфраструктура была чем-то второстепенным: спутники наблюдения и связи, минимальная добыча ресурсов да вычислительный центр на первое время. «А в итоге там полноценный добывающий комплекс и стройка не меньше, чем здесь». Расчеты показывали, что продолжать в том же духе имеет смысл даже безотносительно того, что Винегрет может внезапно обвалиться, выпустив из своих пещер радиоактивного джинна, так что экспедиция оказалась разделена на два одинаково важных фронта работ, каждый из которых требовал централизованного руководства. Семенов, может, и хотел бы раз в неделю меняться с Вязиницыной местами, но они не были взаимозаменяемы, и выполнять обязанности главного агротехнолога Владимир не мог. «Вот и поделили мы небо и землю». Вспомнились рассуждения Ямакавы о надежности и взаимозаменяемости. «Ну и кто его теперь заменит?» Мелькнула трусливая мыслишка забросить вейверов Семенову, на орбиту. В конце концов, их опыт связан в основном с работой в космосе, а не на планете. «Никуда я их не отпущу. Если бы это было безопасно, Ямакава сам бы так сделал».

Тем временем галета окончательно размокла и от очередного движения ложкой развалилась на два корявых неаппетитных куска.

К Рене подошла Алия. Обняла. Завела разговор, пытаясь отвлечь. Малиника почувствовала себя очень глупо и немного виновато. Не поднимая ресниц, она скосила на девушек глаза. Рене вначале полностью игнорировала действия подруги, но потом нехотя что-то ответила и наконец отвела взгляд от Вязиницыной. Было заметно, что действия Барабур не успокаивают, а только раздражают темнокожую вейвершу. «Ямакава вам больше, чем командир или даже старший брат, не так ли?»

Малиника облизнула пересохшие губы и зачерпнула зеленое нечто ложечкой. «Блюдо» оказалось вкуснее, чем выглядело, но доедать пришлось в спешке: мигнувший планшет показал сообщение от Морриса. Долгожданное разрешение - а вернее, требование - навестить Ани.

* * *

Наземная база, 2550-07-18 07:15

- С ней точно все в порядке?

- Конечно. Просто не надо на нее таращиться.

- С ней рядом никого нет. Это нехорошо, - Рене с видимым трудом перевела взгляд на Алию.

Алия, наоборот, отвела глаза. Закусила губу. Интересная, но малознакомая Малиника ее не особо беспокоила, а вот пристальный, немигающий взгляд подруги - очень даже. С ней самой такое тоже случалось, когда беды вдруг становится слишком много, и казалось, что весь мир разваливается и что будущего просто не существует. В такие моменты время будто останавливается, застывает метановым льдом безнадежности. Вернон всегда замечал, когда это происходило. Обнимал. Брал за руку. И люди вновь оттаивали. Впервые это произошло с Алией, когда погиб Глеб. В одном из первых вылетов к Ковчегу Нью-Цереры компьютер не успел среагировать, и катер задело астероидом, стесав несколько датчиков и сопел маневровых двигателей по левому борту. Облако камней вокруг планеты было очень плотным, и полуслепая, потерявшая часть подвижности машина наверняка бы погибла со всем экипажем, если бы Глеб не вышел и не восстановил хотя бы часть пострадавших приборов. И не погиб, снесенный следующим камнем. Жизнь без него казалась совершенно невозможной. Ямакава тогда сгреб Алию в охапку, нашел уютный угол в кают-компании и сидел с ней почти сутки, пока не отпустило.

Рене только оправилась от смерти Якоба, и исчезновение Вернона снова нарушило ее едва обретенное хрупкое равновесие. «Я не могу тебя вылечить, сестренка. Но я за тобой присмотрю».

* * *

Наземная база, 2550-07-18 07:20

Подразделение, возглавляемое Грегором Десмондом Моррисом, было самым малочисленным в составе экспедиции. Формально все пятеро его членов были психологами-психиатрами, но представить кого-то, добровольно согласившегося на сеанс терапии с руководителем этой службы, было очень сложно. Моррис словно был противовесом заботе и сочувствию, которыми щедро делились остальные психологи, противовесом отрезвляющим и порой жестоким.