Хозяйка Медной Горы. Часть I. Чужаки

Пещеры под долиной, очень емко названной Винегретом, уходили вглубь Вудвейла на несколько километров и, несмотря на серьезное радиационное загрязнение, кишели жизнью. Как только проникающий с поверхности свет пропал, загороженный гранитными «чипсинами», все относительно горизонтальные поверхности стали светиться разноцветными, преимущественно розовыми пятнами. Именно на такой люминесцирующей лужайке неделю назад Джамиль видел человеческие следы непонятного происхождения. Тогда они залетали в пещеры другим путем, и наткнуться на то же самое место было маловероятно, но вейвер удвоил бдительность, положив руку на ствол лежавшего на коленях карабина. Его спутники, увлеченные впечатляющим видом, не заметили, как, возвращаясь на свое место, Ал-Каласади вынул оружие из крепления.

Но сегодня все пятна плесени были девственно чисты, хотя площадь, ими покрытая, стала заметно больше.

― Нарядненько тут, ― отметил Расти, не отвлекаясь, впрочем, от пилотирования.

― И тепло, ― вскинул бровь Седзима, удивленно сравнивая показатели высотомера с температурой за бортом.

― Я б даже сказал, жарко, ― Шмидт бросил взгляд на уровень радиации. ― Странно, что тут вообще есть что-то живое.

«Вот именно», ― подумал Джамиль, вспоминая четкие отпечатки ботинок, но вслух ничего не сказал.

Катер продолжил спуск в недра первого шрама, оставленного на этой планете человечеством. Ал-Каласади с легким удивлением наблюдал, как аккуратно Ростислав ведет машину. Предназначенный для мультисредовых полетов, маленький космический кораблик был достаточно крепким, чтобы выдержать и радиацию короны звезды, и агрессивную химию атмосфер планет-гигантов, и, разумеется, удары небольших астероидов. Зная это, вейверы, как правило, полагались на надежность транспорта и не слишком церемонились ни с движками, ни с пассажирами. Шмидт же летал так, что даже при отключенных компенсаторах ускорения практически не ощущались. «Словно ведет школьный автобус, забитый шестилетками!»

Впереди что-то блеснуло: свет фар отразился от остова древнего звездолета. Катер остановился. Джамиль с легким раздражением отвлекся от окна: «Ну что там?»

― Что-то не похоже это на проход, ― Расти сверился с навигатором. Тот указывал на сформированное четырьмя плитами почти квадратное окно, узковатое даже для скутера, не то что для тяжелой машины.

― Свежий обвал.

Шмидт включил голографическую модель пространства вокруг катера, сравнивая ее с предыдущей версией в навигаторе и пытаясь найти облет.

Ал-Каласади обеспокоенно нахмурился. Лишенная «подпорки» из гравитационной аномалии, система пещер начала разрушаться. «А фонит здесь, как в магнитосфере юпитера». И до базы меньше тысячи километров. Джамиль что-то смутно помнил о бетонных саркофагах над поврежденными энергоблоками атомных электростанций в далеком прошлом, но применить этот метод к многокилометровой каверне было бы затруднительно даже с полноценной промышленностью.

― Надо бы помочь пещере обрушиться как нам надо, а не как ей захочется, ― Седзима, похоже, думал о том же самом.

― А перед тем ― высветить наиболее опасные очаги, ― сказав это, Расти снова взялся за штурвал и повел кораблик вверх и влево.

Через пятнадцать минут перед ними открылась образованная Ковчегом полость.

За несколько дней, прошедших с момента операции, это место значительно изменилось: тонкие изящные каменные иглы и ленты, прежде сетью заполнявшие все пространство, рухнули под своей тяжестью. Вместе с ними обвалились длинные и металлические щупальца, до того словно выраставшие из остатков древнего корабля. Сам остов накренился, осел под собственным весом. Если раньше в странно органичном хаосе, созданном гравитационной аномалией, Ковчег казался изуродованным, но живым, теперь это точно был труп.

* * *

Долина Винегрет, 2550-07-08 20:33

На поверхность из могилы звездолета они выбрались только вечером, когда закат уже перекрасил долину в оранжевый, с длинными темно-синими треугольниками теней.