Хозяйка мертвой воды. Флакон 1: От ран душевных и телесных

— Коньяк? — поднял помутневшие глаза Лан и попытался записать это слово. Правда руки дрожали и записать становилось все сложнее.

— Это такой напиток, настаивается специально в дубовых бочках. Хороший напиток, король напитков и напиток королей! — Ольга сделала величественный жест.

Конечно в Оренбурге, в магазине могли и «сивуху» подсунуть. Но Ольге посчастливилось попробовать элитный коньяк; отчим предпочитал пить только такой.

— Вот с этого и надо было начинать! — оживился Лан и сжал перо. — Пойду завтра к нашему бондарю за бочками для этого «королевского напитка». Только нечем мне с ним расплачиваться, посуда хоть и бьется часто, но не дорого стоит и большой прибыли не приносит.

Гончар оказался парнем не только смышлёным, но и хватким.

Ольга взяла с тарелки грибок и разлила самогон по кружкам:

— Не мужик, притормози, а то коней загонишь.

— Чего, каких коней. Нет у меня коней… — помотал хмельной головой Лан.

— Ладно, сделаем, как у нас в деревнях принято, расплатимся «жидкой валютой». Отстроим винный заводик, — Ольга мечтательно расселась на лавке и начала излагать думы о светлом будущем, как товарищ Ленин об «Октябрьской революции».

Захмелевший Лан уснул, прямо на своих листках, перемазав щеку о невысохшие на бумаге чернила.

Утром, как только солнце заглянуло в окна избы Ольги, в дверь постучали. Целительница, вздрогнула, проснулась, вышла в сени. Наверное, опять мальчишки приволокли кого-то с раной.

Но нет, она ошиблась, у порога неуверенно топталась Ася, дочь Боровика. Худенькая девушка с мягким, ангельским личиком и покрасневшими от слез большими глазами цвета вечнозеленой хвои. Бедняга вся тряслась и смотрела на целительницу. Еще бы, неизвестно чем заставит заниматься ее грозная Хельга. Ведь она слышала немало историй, про то, как она унизила кузнеца Храбра, да и их родственник Зоран Горыныч прислушивался к словам целительницы.

— Проходи, — сказала Ольга, приглашая свою новую помощницу в дом. — Будешь жить в южной горнице, там не так много места, и окно всего одно, но тебе хватит.

Ася всё топталась у порога, сжимая в руках узелки с пожитками.

— А что я буду делать?

— Для начала, проходи, положи вещи, — немного подумав Ольга более мягко добавила, — пожалуйста.

Девушка прошла в сени, а потом и в общую восточную горницу, где обитала сама хозяйка и спал на столе гончар Лан.

Увидев гончара, Ася снова оробела.

— Что смотришь, Ася? Лан! — Ольга толкнула гончара в плечо. — Вставай бутлегер!

Парень вяло открыл глаза, еле оторвал голову от стола, лист бумаги прилип к его щеке. Лан отлепил его и на коже остались ровные чернильные надписи. Потом горе-пьяница взялся за затылок.

— Ага, как самочувствие, Лан?

— Хреново, — честно признался он.

— Отлично, — строго гаркнула Ольга. — Меньше налегай на пойло.

— Зачем ты так, Хельга? — удивился парень.

Неизвестно, что подумал в этот момент гончар, но сказать что-либо в ответ не посмел. Если бы жили они в мире Ольги, она, возможно, посмеялась бы на сплетни Аси. Мало ли что она себе нафантазировала. Но в этом мире такие подозрения могли здорово повредить репутации. А ей еще жить среди этих оборотней неизвестно сколько.

Ольга подчерпнула холодной воды из ведра в сенях на лавке и, вернувшись в горницу, направилась в угол к зеркалу и небольшому корытцу. Так она умывалась по утрам и даже приспособилась чистить зубы при помощи соли, золы и мягкой тряпочки. Странно, ее волосы оставались розовыми, и краска с них совсем не смывалась, а когда она злилась, становились насыщенно фиолетовыми. Вот тебе и метаморфозы!

Лан собирал листки, разбросанные по всему столу.

Раздался настойчивый и звонкий стук в окно. Ольга открыла створки и впустила внутрь дома желтую птицу, которая, села на пол, подросла и превратилась в ворчливого старика с длинной бородой.

— А вот и Пересмысл пожаловал, — как-то недовольно проворчала целительница. Сегодня она явно не выспалась.

Старик принюхался и поморщился:

— Что-то дух у вас тяжелый, молодежь. Проветривать не пробовали? — он посмотрел на Лана, перепачканного чернилами. — Чем вы тут занимались-то?

— Проветривали, через месяц опять воняет, — хихикнула Ольга.

— Мертвую воду… изучали — сообщил гончар и взялся за голову.

— Мертвую воду? — удивился старик и нахмурился

К ведуну все, кроме Ольги, относились с некоторым трепетом. Она же разговаривала с ним, словно он был ее родным дедом.

Дверь горницы хлопнула и на пороге показалась Ася. Увидев Пересмысла, она поздоровалась и опустила взгляд.

— Уж точно не грибами балуемся. Вот спирт, — указала целительница на несколько плотно закупоренных кувшинчиков, стоявших за печкой на полочках.

В сенях что-то загрохотало и в избу ворвался Зоран Горыныч. и как-то тревожно уставился на хозяйку избы. В глазах Аси мелькнула надежда, что родственничек пришел за ней.

— Асю не верну, — проворчала Ольга на старосту.

Горыныч махнул на Асю рукой.

— Не до пустяков, Хельга, там у деревни дети гному беременную нашли. Очень ей плохо, не может разродиться, кровью истекает. Можешь ли что сделать?