Хозяйка ночи

Делия опустила голову, не смея поднять на мать глаза.

– Советую хорошенько подумать над тем, что я сказала, поскольку в наших с тобой отношениях у тебя остался последний шанс. Я не шучу. Отделывайся от этого парня. Мне все равно, что будет с тобой, но нашей семье и без тебя бед хватает.

С этими словами Бернадетт собралась уходить, но ее остановил голос Делии:

– Мне очень жаль, мам. Правда, мам, прости меня за все, за Джимми, за Фэйти…

Бернадетт обернулась и после долгой паузы ответила:

– Прибереги свое «прости» до лучших времен. Легко сказать «прости», но нелегко заслужить прощение. Оно как уважение – его нужно заработать. А судя по тому, как ты живешь, тебе потребуются для этого многие годы!

С этими словами Берни вышла из квартиры и захлопнула дверь. Спускаясь по вонючей лестнице, усыпанной использованными презервативами, обрывками газет и сломанными шприцами, она старалась не дышать. Выйдя на улицу, она несколько раз глубоко вздохнула, словно пыталась свежим воздухом очистить грудь от проникшей в нее скверны.

Глава 47

Бриони обвела взглядом собравшихся. Инстинкт сохранения рода вновь взял над ней верх, едва она оправилась от смерти Бойси. Сейчас ее мало интересовал Дэниэл, она сделала для него все, что могла. Теперь следовало заботиться о моральном состоянии остальных членов семьи, прежде всего матери.

Молли, сгорбившись, сидела в кресле у огня с большим бокалом рома в руке. Она то и дело вытирала слезы скомканным носовым платком и, словно чему-то удивляясь, качала головой. Последнее время она постоянно читала статьи в газетах, рассказывавшие о жизни ее внуков. Несмотря на то что один из них был мертв, а второй сидел в тюрьме, ей нравилось читать о них.

Бернадетт стала бледной и тихой. Она любила племянников, радовалась, когда они приходили к ней, а без них всегда скучала. Теперь в ее жизни образовалась невосполнимая пустота.

Делия отсутствовала, так же как и Сьюзи, которая была занята тем, что давала интервью каждому, кто хорошо платил, на одну и ту же тему: «МОЯ ЖИЗНЬ С ВЕЛИКИМ УБИЙЦЕЙ».

Расчетливая маленькая сучка! Для нее будет лучше не появляться на похоронах Бойси: невзирая на ее беременность, Бриони не отказала бы себе в удовольствии отхлестать ее по щекам.

Керри сидела на маленьком стульчике, сжимая в руке стакан с водкой. На лишенном всякого выражения лице не было и следа косметики. Лизель, тихая и печальная, расположилась возле матери на полу.

Мужчины, Маркус и Томми, закрылись в кухне Бернадетт. Повар и домработница не явились, что, впрочем, никого не удивило. Дом, словно стервятники, окружали фотографы и репортеры.

Мария оделась в короткое вызывающее платье, ярко накрасилась и целых двадцать минут позировала фотографам и отвечала на вопросы.

– Нет, – говорила она, – я не верю ни единому слову, написанному в газетах о близнецах. Они были трудолюбивыми бизнесменами, которые жертвовали большие суммы на благотворительность.

Один из репортеров с хитрым видом поинтересовался: правда ли, что она в молодости была известной проституткой? Мария улыбнулась:

– Если у тебя есть пять новеньких пятифунтовых банкнот, ты легко можешь это проверить, сынок!

Это интервью показали в вечерних новостях к общему веселью всего Ист-Энда.

Суд над Дэниэлом обещал стать большим событием для прессы и телевидения. Каким-то непостижимым образом близнецы завладели вниманием всей страны, и повсюду, куда ни падал взгляд Бриони, она натыкалась на газетный заголовок: «ХОЗЯЙКА НОЧИ». Ее прошлое вытащили на свет божий и расписали самыми мрачными красками, а саму Бриони сделали женщиной-монстром. Нашли даже Джошуа О'Мэйлли, который продал свою историю «Дэйли уорлд». Он сообщил, что под угрозой физической расправы был вынужден передать своих сыновей на воспитание Бриони Каванаг. Это вызвало еще одну сенсацию. Бриони стала выглядеть едва ли не страшней Лукреции Борджиа.

Старая фотография, сделанная много лет назад возле церкви Святого Винсента в тот день, когда крестили близнецов, регулярно появлялась во всех газетах. На ней Джонатан ля Билльер, Бриони и вся ее семья улыбались миру. Кто бы мог тогда подумать, что два всеми любимых невинных создания в будущем поразят своей жестокостью всю страну?

Бенедикт наверняка тоже читал эти газеты. Читал о том, что его мать была проституткой и учила других этому ремеслу. Читал о политиках и других знаменитых людях, в заведениях Бриони предававшихся самому необузданному разврату. Читал о том, как зла и жестока его мать, несмотря на то что многие девушки, работавшие у Бриони, выступили с заявлениями, в которых очень хорошо отзывались о своей бывшей хозяйке. Но подобная информация не появлялась в печати. Это ведь было совсем не то, чего хотели газеты.

Бриони могла бы много чего сказать в ответ, но она молчала. Ее слова уже никому не могли помочь.

В Уормвудской тюрьме Дэниэла принимали как заезжего короля. Даже тюремщики считались с ним, уважительно с ним разговаривали и звали его «мистер Каванаг». Сидел он в отдельной камере, один человек выносил за ним помои, другой приносил еду.