Хозяйка ночи

Она с такой силой засунула руки в муфту, что разорвала подкладку. Звук рвущейся ткани услышали оба.

Мальчик запустил пальцы в волосы. Он понял, что допустил ошибку, и попытался ее исправить.

– Я Том Лейн, а для друзей просто Томми. Спасибо за помощь. Премного благодарен.

Бриони взглянула на его красивое, хотя и слегка чумазое лицо и сменила гнев на милость.

– Меня зовут Бриони. Бриони Каванаг.

Он улыбнулся, показав крупные белые зубы. Девочка невольно улыбнулась в ответ.

– Где ты живешь? – спросил Томми. Она ответила после небольшой паузы:

– Живу в Окслоу-Лейн, а работаю в большом доме возле Центрального парка.

Она не хотела давать ему свой адрес, потому что он мог заявиться в дом Дамаса, и это вызвало бы скандал.

– Окслоу-Лейн, говоришь? Ты сейчас туда едешь?

Бриони кивнула:

– Решила вот навестить семью.

Том кивнул и оглядел ее с ног до головы. Хорошенькая, подумал он, но слишком уж разодета для служанки. Что-то здесь не так. У него самого мать и, две сестры в прислугах, но никто из них не зарабатывает таких денег. Конечно, он ничего ей не сказал. Она ему понравилась, очень понравилась, и не только потому, что спасла его.

– Сколько тебе лет?

Бриони вскинула голову.

– Уже достаточно взрослая. А тебе?

Томми снова улыбнулся:

– Да уж постарше тебя буду, девочка.

Он посмотрел в окно и заявил:

– Я хочу сойти здесь.

Он стукнул по деревянной перегородке, и кучер остановил лошадь.

– Что ж, пока, Бриони Каванаг.

– Пока, Томми Лейн.

Он спрыгнул с подножки и подмигнул Бриони, прежде чем закрыть дверцу. Бриони видела, как парень перешел через улицу и направился в таверну «Королевский дуб». Она почувствовала минутное сожаление. По какой-то непонятной причине ей понравился этот мальчишка.

Бриони в облаке холодного воздуха и аромата духов влетела в родительский дом. Молли вышла ей навстречу и, взяв у дочери тяжелую корзину, потащила в комнату. Бриони помогла матери поставить корзину с продуктами на стол.

– Где девочки?

– Ушли за покупками. Эйлин целую неделю обещала им, что возьмет их с собой. Розали спит наверху.

Бриони сняла пальто и повесила его на гвоздь за дверью.

– Как ты, мам?

Миновал год, как Молли и Бриони заключили перемирие, которое устраивало обеих. Молли нуждалась в жалованье дочери, как они называли деньги мистера Дамаса, а у Бриони не было ни малейшего желания возвращаться в дом матери. Молли примирилась с родом занятий дочери, и сейчас они ладили.

– Я хотела поговорить с тобой, мам. Я рада, что мы одни. – Бриони поставила чайник на огонь и занялась приготовлением чая, пока Молли разбирала продукты в корзине. – Дело в Генри – в мистере Дамасе. Он теряет ко мне интерес.

Молли откинула со лба волосы и посмотрела на красивое лицо дочери. Каждый раз, глядя на Бриони, она недоумевала: в кого дочка такая уродилась? С ее белой кожей и рыжими волосами Бриони абсолютно не походила ни на отца, ни на мать, ни на дедушек и бабушек, хотя ирландцы часто бывают рыжеволосыми.

– Что ты собираешься делать?

Бриони пожала плечами:

– Не знаю, мам. Но если меня выставят вон, придет конец и жалованью.

Молли прекрасно это понимала и очень боялась потерять деньги.

– У тебя месячные уже были?

– Были, но Кисси пока обманывает его ради меня. – Бриони закусила нижнюю губу. – Видишь ли, ма, он этого не выносит. Раз мое тело начало развиваться, то он меня больше не захочет. Прошлая неделя – тому доказательство. Все идет к концу, я чувствую. – Бриони поставила горячий чайник на стол.

Молли вздохнула:

– Не знаю, девочка. Нужно хорошенько подумать, авось что-нибудь и придумаем.

Наверху заплакала Розали. Бриони сходила за ней и принесла ее вниз, на кухню.

– Бри… Бри…

Бриони крепко обняла и поцеловала сестренку.

– Да, это я, Бри-Бри, и у меня есть для тебя чудесный подарок на Рождество.

Молли посмотрела на эти две головки, рыжую и беленькую, и ей стало грустно. Обе дочки были ее несчастьем, каждая по-своему. Но, если бы вдруг ей пришлось выбирать, она бы выбрала Розали. По сути, она уже это сделала.

Пэдди был пьян. Он не буянил, как обычно, потому что находился в мрачном расположении духа. Пэдди вышел, шатаясь, из «Буйвола» в двадцать минут одиннадцатого. Он посидел бы и еще, но у него закончились деньги, да к тому же друзья, на которых он потратил более фунта, также засобирались уходить. Пэдди, спотыкаясь, побрел домой.

От морозного воздуха его разобрало еще больше. В его мозгу всплыли все обиды, нанесенные ему женой. Во-первых, она отказывалась исполнять свой супружеский долг. Пэдди даже просил священника поговорить с ней об этом. Во-вторых, его раздражало то, что Молли прятала от него деньги. Он знал, что у нее есть приличная заначка, и пытался эту заначку отыскать в те редкие минуты, когда оставался в доме один, – пока, к сожалению, безуспешно. Потом, эта ее позиция по отношению к девочкам. Бог свидетель, они все уже достаточно взрослые, чтобы работать, за исключением Розали, которая так и останется вечным ребенком.