Хозяйка нудистского клуба

Жора только послушно мотал головой.

После того как Клавдия с Жорой отравились на ответственное задание, Акакий расстроился до глубины души. Что же такое получается? Его теперь, значит, и вовсе к расследованию подпускать не будут? А как же гонорар? Ладно, пусть Клавдия львиную долю заберет себе, но хоть что-то надо заработать! А так и вовсе получается: сиди тут, как Золушка, – бобы отдельно, горох отдельно...

Ишь, поехали они с отцом разговаривать... А чего с ним говорить? Надо в клуб ехать. Точно, надо ехать в клуб! И чего такая умная Клавочка не допетрила? Даже дураку ясно – следы преступления следует искать в клубе. Даже Акакий догадался. Именно в клубе был убит Роман. И не просто убит, а застрелен. И правильно говорит Клавдия – ведь надо было как-то оружие туда пронести... И место выбрать, чтобы стрелять было удобно... И, в конце концов, хотя бы пристреляться! Вон Акакий однажды в тир пришел, не пристрелянный, и ни разу в яблочко не попал. Да какое там яблочко – он даже в стену не попал... Потому что Клавдия ему пулек не купила.

Да не в том дело! Ведь что удивительно – парня убили, а выстрела никто не слышал, и убийца преспокойно удалился. Как же так? А вот так – либо он никуда и не удалялся (остался в клубе – значит, он из числа посетителей), либо ушел незамеченным (то есть был охранникам знаком, потому что иначе бы они милиции про него рассказали). Или в какую-то лазейку пролез? А тогда, значит, хорошо знал, что такая лазейка есть. Вот Акакий же знает, какие там лазейки... Ой, получается, что и он запросто мог того парня... Ну какая ересь в голову лезет, а? Меньше надо думать, а больше делать!

И Акакий Игоревич, не теряя ни минуты, выскочил за дверь.

До клуба Агафьи Эдуардовны можно было добраться тремя способами – на своей машине, на автобусе и на такси. На своей машине не получится – Клавочка всегда забирала ключи от гаража с собой, опасаясь, что ее муж станет возить на «Волге» ветреных девиц. На такси у Акакия не хватало денег, а вот на автобус деньги имелись.

– И ничего страшного, – успокаивал мужчина сам себя. – Еще и лучше...

Насколько лучше, он даже не предполагал. Потому что прямо на остановке к нему подошла одна миловидная особа и скромно поинтересовалась, который теперь час. Часов у Акакия Игоревича сроду не водилось, зато имелся старенький сотовый телефон, по которому дозвониться было весьма проблематично, но который исправно показывал время.

– Половина второго, – лукаво заиграл глазками старый ловелас. – А вы, прелестница, куда-то опаздываете?

– Да уже опоздали, – чистосердечно призналась девушка. – Нам с подругой надо было на собеседование, на работу устраиваемся, а с этим транспортом...

И тут прелестница отпустила такое заковыристое ругательство, что уши Акакия Игоревича полыхнули малиновым заревом. В нем немедленно проснулся педагог.

– Вот если вы мне пообещаете, что перестанете ругаться матерно, я покажу вам чудесное место, и платить там будут очень хорошо, – интригующе задергал он бровями.

Девушка мигом отвесила челюсть и на всю остановку заорала:

– Райка-а-а! Давай сюда! Тут дед нам интим предлагает! Дорого!

Акакий чуть не умер. Толпа, ожидающая транспорт, мгновенно осудила работодателя. Женщины в возрасте и мамаши с детьми так и накинулись на несчастного.

– Нет, что творится, а? Вы посмотрите, что делается! – кричала толстая тетка, полная копия любезной Клавочки. – Только гляньте, посредь бела дня такой срам! По телику одна срамотища, все журналы в голых задницах, теперь еще и на остановках подкарауливают! Тут и не захочешь, а начнешь собой торговать!

– И ведь был бы еще молодой! – кричала мамаша с двумя детьми. – Ладно мой кобель, у него хоть лысины нет!

– А девки-то рады стараться!

– Вот так наших детей и воруют!

– Самому уж на покой пора, а туда же!

И уже кто-то не единожды съездил по Акакию кошелкой, и уже какой-то здоровенный дядька рычал:

– Дайте-ка мне на его глянуть!

А девицы все щебетали возле Акакия, шаловливо дергали его за пуговицы и ничуть сограждан не стеснялись. Вероятно, девочки решили, что чем быстрее приступят к работе, тем скорее им оплатят трудодни.

Акакий Игоревич вжал голову в плечи и меленькими шажками, а потом все быстрее и быстрее ринулся прочь от остановки. Да ну их, этих девиц! Как увидят приличного мужчину, так прямо проходу не дают, с ума сходят...

Он бежал, задыхаясь, до следующей остановки. Ничего, один автобус пропустит, а потом сядет, и недоразумение забудется, как сон.

Однако бежал не один Акакий Игоревич. За ним ковыляли на высоких каблуках обе прелестницы. И, судя по тому, что догнать его еще не сумели, каблуки девчонки напялили впервые в жизни.

– Ну дедушка-а-а! – кричали они ему в спину. – Ну куда вы дернули-то? Мы ж согласны-ы-ы!

Отбежав от остановки на солидное расстояние, Акакий Игоревич остановился. Он больше не мог бежать. Решительно повернувшись к девчонкам лицом, просипел:

– На что вы согласны, дурынды?

– Ну... чего вам там надо-то? – остановились те.