Хозяйка перекрёстков

– Ассандра. Дева-прорицательница. Она тоже одна из дочерей Великой ткачихи, обитающая в Лабиринте. Впрочем, как и Энки, она порой посещает и миры смертных. Её дар – предсказание будущего. Из всех, кто мне известен, пожалуй, только она сумела бы так точно предугадать, где ты появишься.

– Так может, она заодно с этими слугами хаоса? С ней как-то можно связаться?

– Я уже очень давно ничего не слышала о ней… – задумчиво пробормотала Эреш, покачав головой. Тонкие белые пальцы с черными ногтями бессознательно теребили кулон на груди, и серебристая змейка, ожив, обвилась вокруг мизинца.

– А в Лабиринте её можно найти?

– Да. Но для этого тебе нужно будет забраться гораздо глубже. Шанс встретить её есть только на голубых камнях. Это следующая ступень после белых.

– Понятно. Что ж, тогда у меня много работы.

– Воистину так. Но если я найду иной способ связаться с Ассандрой – я дам тебе знать.

– Буду признателен. А теперь… Я готов сделать следующий ход.

Я окинул взглядом разложенный на столе узор. Впереди у меня была развилка из двух смежных шестиугольных камней. Налево или направо? А, не всё ли равно…

– Сюда.

Эреш, войдя в привычную роль, царственно кивнула, и камень, повинуясь мановению её руки, перевернулся руной вверх.

– Трясинный мост… Что ж, задача здесь снова предельно проста – перебраться на другую сторону. Ну, а как поступить с теми, кто попадётся по пути – решать тебе.

Свет, источаемый камнем, быстро сгущался, формируя над столом объемную картинку. Но момент перехода в другую локацию я заметил не столько визуально, сколько за счет других органов чувств.

Подошвы ботинок проваливались во влажную податливую почву, в ноздри ударил тяжелый густой запах болота – ядрёная смесь ароматов мокрого дерева, тины, плесени, торфа. Такое впечатление, что где-то неподалёку что-то прокисло, что-то подгнило, а что-то вовсю разлагается. Я даже пожалел, что с помощью амальгамы улучшил обоняние – здесь оно играло со мной злую шутку. Хотел было отдать приказ Аме немного приглушить соответствующие рецепторы, но потом передумал. Вдруг пропущу что-нибудь важное. Например, запах приближающегося хищника. Или дыма от костра.

Лес, окружавший меня, будто сошёл с мрачных фэнтезийных картинок. Свет с трудом пробивался сквозь сомкнувшиеся кроны деревьев, рассеивался, попутно становясь зеленоватым. По земле стелились клочья тумана. Пространство между деревьями сплошь заполняли кусты и заросли густой высокой травы, похожей на камыш. Единственный заметный просвет явно обозначал дорогу. В вязкой торфянистой почве пролегала глубокая колея, чуть дальше виднелись торчащие из-под земли осклизлые черные брёвна. Похоже, когда-то здесь была добротная бревенчатая гать, но не обновляли её уже много лет – насыпи сгладились, столбы сгнили или ушли под слой грязи.

Попробовал нырнуть на изнанку, но попытка ожидаемо провалилась. Правда, как и в ущелье, небольшой эффект всё же был – я заметил, что картинка перед глазами немного плывет, будто каждый предмет немного двоится. Подобное я наблюдал и в реале – когда старался высунуться на изнанку совсем чуть-чуть, чтобы разглядеть призрака, витающего рядом с Хестией. Это что-то вроде особого режима зрения – я лишь заглядываю на другой слой, но не перемещаюсь туда сам. Надо будет попрактиковаться – это может быть полезно.

Я решил, что всё же лучше держаться дороги – хоть какая-то, а твердая опора. В случае чего можно будет спрятаться в зарослях – они такие густые, что порой полностью перегораживают путь.

Под ногами неприятно чавкало, и ботинки то и дело глубоко вязли в липкой жиже, хотя я вроде и старался ступать по траве. Даже амальгама не очень-то помогала – линзы несколько раз переключали режимы, пытаясь настроить подходящий режим, но в итоге всё сводилось к мельтешению красноватых светящихся линий, то и дело выхватывающих из общей мешанины силуэты отдельных деревьев или пучков травы. Одно радовало – было относительно светло, и мошка в воздухе хоть и вилась, но пока не жалила.

Я прошёл метров сто, успел за это время трижды провалиться, один раз по колено. Промочил штанины, но в ботинки, к счастью, просочилось совсем немного. Всё-таки с обувью мне повезло, надо её беречь.

Настроение стремительно портилось. Ещё и местный гнус меня, наконец, распробовал и принялся атаковать – лез в глаза, в уши, в рот, за воротник. Ама немного облегчила мои страдания, убрав боль от укусов. Но это не особо спасало, потому что боль в данном случае – дело десятое.

Когда по пути попалось подходящее молодое деревце толщиной с черенок от лопаты, я подрубил его кинжалом, очистил от веток и соорудил шест в пару метров длиной. Им теперь и пробовал почву перед собой в том месте, куда собирался наступить. Одной проблемой стало меньше.

Продвигался я, мягко говоря, не быстро, зато за счёт регулярных остановок было достаточно времени, чтобы прислушиваться и осматривать окрестности.