Портниха с интересом изучила мои наброски. В них я попыталась адаптировать современный костюм горничной под ту моду, которая царила в Вестинесе. Хотелось сделать ее какого-нибудь интересного цвета, например темно-красного или синего. Но подумав, я отказалась от этой идеи. Все-таки девушкам придется и растапливать камины, и мыть пол. Но выглядеть они тоже должны красиво, ведь для каждой девушки это важно.
— Леди Браунинг, украшать платье горничной не допустимо, — осторожно сказала портниха госпожа Эвансен. — Шелковые чулки, самая маленькая брошка, туфли на каблуках — это уже повод для увольнения!
— Не в моем случае, — сказала я, давая понять, что менять своего решения не собираюсь. — Вряд ли и сами горничные захотят работать в туфлях на каблуках. А вот сделать форму более стильной…
— Стильной? — госпожа Эвансен удивленно приподняла брови.
— Элегантной, — поправилась я. — Чтобы форма была элегантной, можно применить вышивку. Например, название моего постоялого двора. А еще яркие окантовки на воротниках и карманах. Можно сделать отвороты, манжеты…. Главное побольше карманов, в которые девушки могли бы класть нужные мелочи.
— Что ж, это ваше право, — портниха больше не стала возражать и обратила свое внимание на форму повара. — Что это?
— А это для моего повара, — с гордостью ответила я и спросила: — Кстати, вы не знаете, где можно заказать вот такие пуговицы?
На рисунке был изображен классический поварской китель — белая куртка с длинными рукавами и двумя рядами кнопок или специальных поварских пуговиц, которые назывались «пукли». Отдельно я нарисовала такую пуговицу в увеличенном размере.
— Я знаю, где заказать пуговицы, но не пойму, зачем такая странная форма? — госпожа Эвансен приложила к глазам лорнет. — Непонятная штуковина, скажу я вам…
— Очень удобная штуковина, скажу я вам, — я шутливо повторила за ней. — Если вдруг ткань кителя загорится, или повар опрокинет на себя горячую жидкость, на то, чтобы снять его, понадобится не более пяти секунд! Да и вообще, как вы успели заметить, на кителе двубортный перед. С этими пуговицами будет очень просто перестегнуть его на другую сторону, если повар испачкается. Если вы внимательно посмотрите, у пукли больше общего с запонкой, потому что ни та ни другая не пришиваются к одежде. Застегиваются они очень просто — продеваются через две петли.
— Как любопытно! — портниха внимательно выслушала меня. — Я знаю мастера, который делает пуговицы. Закажу ему партию. Леди Браунинг, вы очень интересная особа!
На этом мы с Тонией решили закончить. Сегодняшний день выдался насыщенным настолько, что у нас от усталости отваливались ноги.
— Ну что, в кондитерскую? — я ощущала удовлетворение от проделанной работы. — Вишневое желе ждет нас.
— Может, лучше домой? — вяло произнесла девушка, сонно поглядывая на меня. — Тилли обещала испечь кексы. Шоколадные и с ягодной начинкой…
— Ладно, поехали домой, — согласилась я, чувствуя, что и у меня на кондитерскую не хватает никаких сил. — Кексы, значит кексы.
Когда мы вошли на почту, Тилли стояла перед горой наших покупок с большими глазами.
— Куда столько, леди Рене?! Да здесь ведь можно всему городу по комплекту белья выдать!
— Ну не всему городу… — улыбнулась я. — Именно столько и нужно для постоялого двора.
— Девочке лучше знать, — из кухни показалась вдова Блумкин. — У нее голова отлично работает. А ты бы занималась своими похлебками и не лезла в ее дела.
— Когда это я готовила похлебки? — ахнула Тилли, возмущенно поворачиваясь к старушке. — И как язык только поворачивается говорить такое?!
— Да вот, вчера… — та насмешливо скривилась. — Три картофелины, да четыре брюквы! Я как водицы похлебала!
— «Густой суп от шелли Элизы Эктон», водица?! — у поварихи от гнева загорелись щеки. — Да в нем четыре фунта говядины, шесть ложек сливочного масла и четверть стакана наилучшего шерри!
— Слышала я, как ты читала рецепт из того дурацкого журнала! — хрипло засмеялась вдова Блумкин, сморщившись, как печеное яблоко. После чего она приподняла брови и, сложив губы точно, как это делала Тилли, передразнила ее: —
— Старая карга! — рявкнула Тилли, потрясая в ее сторону кулаками. — Поешь ты у меня пончиков с сиропом!