Хозяйка приюта Дрэгонвилль

Благодаря усердным тренировкам, Наран отлично справлялся с даром, хотя спал еще в перчатках. Ему все реже снились кошмары, и Аркадия не без сожаления отметила, что вскоре ее маленький братик сможет переместиться в спальню к остальным мальчикам.

— Не расстраивайся так, — попросила я. Девочка слишком сильно привязалась к Нарану и никак не хотела его отпускать. — Все дети растут, это хорошо и правильно. Так должно быть.

— Я стану ему не нужна? — огорченно предположила девочка.

— О нет, милая, — поспешно заверила я, обнимая Аркадию. — Ты по-прежнему будешь его любимой сестренкой. Просто Нарану уже не будет нужно столько твоего внимания. А ты сможешь больше времени проводить с подругами. Тренировать собственный дар. И нагнать ребят в учебе.

Заботясь о малыше, Аркадия стала частенько прогуливать занятия. Да и самостоятельные задания выполняла, скажем честно, без прежнего усердия. В итоге за несколько недель из отличниц совсем не плавно переместилась в разряд отстающих. И я, и Бри, и Авила с Синтой настойчиво предлагали девочке свою помощь. Но она отказывалась, предпочитая заботиться о Наране самостоятельно. А когда он освоился и стал проявлять больше интереса к старшим мальчикам, чем к ней, очень огорчилась.

— Это несправедливо! — ревностно заявила девочка. — Я заботилась о нем, проводила с ним ночи напролет, успокаивала, когда он плакал. А теперь что? Он предпочитает играть с Максимом и Камиллом в прятки, а не читать книги со мной. Или торчит часами в мастерской Лусина, вместо того, чтобы пойти со мной на прогулку. Еще и это его «я сямь!». Он что, больше меня не любит?

О да, малыш Наран начал говорить и все чаще повторял эту фразу. Он рос и все хотел делать сам, без помощи старшей сестры.

— Он любит тебя, милая, — постаралась убедить я. — Просто ему уже не нужно столько внимания и заботы. Это хорошо, что у Нарана появились собственные интересы и заботы. Все дети вырастают, это неизбежно. Когда-нибудь и вы все вырастете, пойдете своими дорогами. Разлетитесь из Дрэгонвилля, как подросшие птенчики из гнезда. И мне тоже придется смириться с этим. Но при этом я знаю, что буду по-прежнему любить вас, даже если вы окажетесь очень далеко.

На глаза Аркадии навернулись слезы. Она крепче прижалась ко мне и прошептала:

— Никуда я не уйду из приюта. Останусь навсегда здесь, с тобой.

— Не зарекайся, дочка, — мягко попросила Аркадию. — Я совсем не против, чтобы ты была рядом со мной до скончания веков. Но ты тоже вырастешь, полюбишь какого-нибудь парня, не важно, человека или дракона. Создашь с ним семью, будешь воспитывать собственных детей.

— Нет! — выкрикнула девочка так гневно, что я невольно вздрогнула. — Я никогда не стану матерью. Не хочу!

— Почему? — Я слегка отстранилась, приподняла ладонью ее подбородок, заглядывая в чудесные лиловые глаза. — Почему ты не хочешь иметь детей?

Девочка совсем не по-детски наморщила лоб.

— Потому что не хочу превратиться в такую же бешеную драконицу, как моя собственная мать! Не хочу мучить своего ребенка так же, как это делали со мной.

— Ты и не будешь поступать так, — заверила я. — Милая, то, что в твоей родительнице победили предрассудки, а не материнский инстинкт, вовсе не значит, что с тобой будет так же. Все как раз наоборот. Ты видела отверженных детей драконов и людей. Ты сама испытала то, чего я не пожелала бы даже врагу. А то, как ты привязалась к Нарану. То, с какой жертвенностью и самоотдачей заботилась о нем — разве это не говорит о том, что ты будешь лучшей мамой на свете? Я уверенна, Аркадия, когда у тебя появятся собственные дети, ты будешь любить их чисто и беззаветно. Так, как способна только настоящая мать.

Аркадия моргнула. Уголки ее губ дрогнули в робкой улыбке.

— Ты, правда, так думаешь? — осторожно спросила она. — Считаешь, я стану хорошей мамой.

— Непременно, — пообещала я.

После этого разговора Аркадия заметно успокоилась. Она вернулась к друзьям и учебе, с легкостью принимая то, что Наран не только ее друг, но и товарищ остальных детей. При этом ее дар обращения не пропал. Аркадия все еще могла обращаться драконом по собственному желанию, а не только тогда, когда кто-то отчаянно нуждался в помощи.

Это касалось и остальных детей. Они росли и развивались. Так же, как и их особенные дары.

В приюте стало спокойно, можно сказать, наступил идеальный мир в нашем маленьком идеальном мирке. Именно то, чего мы все так усердно добивались. Маленькие проказы детей не в счет. Иногда они шалили и подшучивали друг над другом и взрослыми, но это воспринималось как игра и никого не обижало.