Хозяйка сердца звёздного капитана (СИ)

— Таюш, ты совсем не спала, да? — виновато спросил он. — Прости, я тоже не спал. Много думал ночью и понял, что не должен был принимать поспешных решений. Должен был разузнать о вас больше, может, поговорить с тобой... Я постараюсь все исправить, но не знаю...

— Стоп, Сахар, стоп, — я встала, подошла к бывшему мужу и, обняв его за талию, прижалась к груди, — очень прошу тебя ничего не делать. Не рисковать репутацией и жизнью, очень прошу. Я, да и не только я. твои жена с детьми очень хотим, чтобы ты жил и оставался на вершине карьеры, а за нас с Платоном не переживай. Мы выберемся.

Я сказала это с полной уверенностью, потому что буквально секунду назад из моего чипа прямо в мозг отчётливо поступил сигнал от Ра: «Тая, я приду, чего бы мне это ни стоило. Продержись пару дней, и я вас заберу. Только не паникуй и не делай глупостей. И береги Платона».

— Ты уверена? Не злишься? — с надеждой спросил Захар.

— Злюсь, конечно, но всё равно уверена, — заверила я его с улыбкой.

Всё же кофе, шоколад и сообщение от любимого мужчины могут самый беспросветный день сделать капельку лучше.

Глава 4

— Это очень хороший район, Плюша...

«Поток лавы» опустился на поверхность планеты пару часов назад, и вот мы уже почти

добрались до нашего места размещения. Словом «дом» у меня язык не поворачивался его обозначить.

— Захар, прошу, не называй меня Плюшей, — одёрнула я Звягинцева. — Мы давно не дети и вообще, теперь это неуместно.

— Принято, ты права, — покладисто кивнул Захар, и я вспомнила, как с ним всегда было легко договориться. — Так вот, мы его называем Приближка — из-за приближённости к центру столицы Феникса. Тебе нравится?

Нет, не нравится, но по своим, личным причинам.

Так-то сам Феникс оказался даже очень располагающим к себе миром: на космодроме встретил нас ласковым солнышком, лёгким ветерком и свежим воздухом. А по дороге, которая оказалась ровной и гладкой, мы с Тошкой любовались приятным пейзажем. Правда, рощи были реденькие, а деревья в них молоденькие, зато поля колосились на зависть земным фермерским хозяйствам моего времени.

Захар пояснил, что осколки, которые обитают на Фениксе безвылазно, восстанавливают экосистему планеты. Счастливым колхозникам не приходится гнуть спины в полях и убирать навоз на животноводческих фермах. Все это делают роботы, а люди — вернее, гуманоиды — за ними присматривают.

Конечно же, во время пути мы встретили множество незнакомых растений, но в самое сердце меня поразили знакомые с детства дубы, берёзы и поля клевера. Захар рассказал, что на Феникс тащат семена со всей Вселенной, а выращивают то, что приживается и одобрят учёные. И кое-что наше, Земное, сгодилось.

Платон заинтересовался новой планетой и лишнего не болтал, а я хоть и нервничала, но пока не истерила. И чип на затылке погладила всего-то пару раз, а не каждую минуту.

Вот до тех самых пор, пока мы не приехали в тот самый район Приближка.

Он был расчерчен ровными улицами с двухэтажными коттеджами. Хотя так называть эти строения было бы неправильным. Скорее, дома или жилища — все они отличались друг от друга и формой, и цветом, и оформлением окружающей территории. Как будто хозяева соревновались между собой, у кого чуднее и круче.

— Это от бывших хозяев планеты такая архитектура осталась? — спросила я Захара, выйдя из автомобиля.

Машины тут использовались в основном общекоалиционные. Те самые кастрюли, что мы видели на Кеплер Лире. Бывший муж сказал, что есть у них и местные транспортные средства, но их мы пока не встретили.

— Не совсем. Всё же осколки тут уже почти пятьдесят лет, естественно, что каждый пытается привнести в обретённое жилище свою атмосферу.

— Это многое объясняет, — понятливо кивнула я. — Дай-ка угадаю, какой из этих домов твой...

— Попробуй, — усмехнулся Захар.

Оглядевшись, я без раздумий указала на русский классический терем с коньком на крыше и флагом на флагштоке во дворе.

Звягинцев от души рассмеялся.

— Это было легко, — созналась я, — у твоей бабули в деревне такой конёк был, да и родной флаг я не забыла.

— Да-а-а. Хорошие были времена. Ну а это ваш дом, — скрывая секундную слабость и

ностальгию, показал Захар на добротную прямоугольную коробку песочного цвета, покрытую коричневой крышей. Она стояла прямёхонько рядышком с его владениями, и это настораживало. — Я решил, что вам комфортнее будет жить в отдельном доме, но недалеко от меня.

Голос его звучал виновато. Он думал, я претендую на его семейное гнёздышко? Зря! Я подбадривающе погладила бывшего мужа по плечу, и именно в этот момент из дома вылетела разгневанная молодая женщина, а следом за ней девочка лет десяти-двенадцати.

А Звягинцев-то тоже в будущем времени не терял.

Захар сделал шаг вперёд к стремительно приближавшимся жене и дочке, будто прикрывая нас с Платоном от их гнева, и это Ладе не понравилось ещё сильнее. Я на всякий случай притянула сына к себе поближе.

— Кто это, дорогой? И почему эта женщина позволяет себе трогать чужого мужа, да ещё и улыбаться ему? — наехала на грозного капитана осколков жена.