Хозяйка (СИ)

- Вот, поумнел – спрашиваю: ты попробуешь меня полюбить? Давай решай, я ведь не отступлюсь теперь – не смогу. Или ты сама, или украду опять, завезу и запру. У меня в лесах такой домик есть – только я и волки. Красиво там до безумия, как будто не на земле, а на небе. Озеро, как слеза, чистое и белые мхи под розовыми соснами. Буду весь месяц на руках тебя носить, в озере купать, кормить сам буду, ночью на руках укачивать – не отпущу до утра. Не трону, пока сама не попросишь. Решайся, Наташа, времени мало. Если твой я – ты тоже потеряешь. Ты умница, подумай, испугайся ошибиться. Я тебя поцелую сейчас, нет сил терпеть. Укуси, если не понравится, Волчица моя.

Он потянул меня осторожно за косу, заставляя поднять лицо. Подхватил под затылок. Вдохнул глубоко, судорожно, на лице то ли улыбка, то ли гримаса. Уголок рта дергается. Глаза черные, бездонные, полуприкрыты густыми, длинными ресницами. Я чуть откинулась, вглядываясь. Закрыла глаза, потянулась к нему…Не верю, что это со мной. Осторожно, нежно он коснулся моих губ, судорога прошла по всему его телу – я почувствовала это. Прихватил сильнее, жестче – подчинял, заставлял, наслаждался, затягивал, как в омут.

Я уплывала, в ушах шумело, под рукой билось его сильное, живое сердце, колотило набатом, просило, требовало. Поняла вдруг совершенно отчетливо, что не переживу, если оно остановится. Не допущу этого, не отдам никому - смерти тоже. Мой! Оторвалась с трудом, чувствуя дикий страх от того, что могу потерять его. Он своей выходкой, своим признанием разрушил все барьеры между нами.  Зачем я возводила их? Понимала же сразу, знала, что он мне не безразличен.  Выдохнула с облегчением, с радостью, признаваясь:

- Я уже люблю тебя. Глупый, чего ты ждал? Я же тебе не прощу никогда. Ты  возьмешь меня в жены? Твоя буду. Не хочу больше ждать... сил нет, – пьяные, неосторожные, правдивые слова срывались с языка. Я не стыдилась, не боялась говорить, что думаю - раскрывалась перед ним полностью.

- Возьму!  Запомни – ты сама это сказала. Не отпущу, даже если передумаешь, пусть казнят!

- Ты примешь от меня половину моей жизни? Я отдаю, прямо сейчас отдаю. Ты будешь любить меня все то время, что нам отпущено?

- Приму… принимаю… - и опять поцелуй  - буду…уже…

Голову сносило, руки дрожали, гирями падали с его плеч. Плавилось все внутри, билось в голове – неужели так может быть? Неужели это я? Неужели это правда со мной?

К Натану с ребятами мы возвращались ближе к вечеру. После поцелуя очнулись под каким-то деревом. Сползли с коня, не выбирая места. Вокруг сидели и лежали волки. Я чувствовала себя членом стаи. Запах хвои и земли, раздавленной травы, звериный запах, копыта коня, переступающего с ноги на ногу в шаге о т нас, шумное дыхание волков. Поцелуи, сносящие напрочь крышу, сильное мужское тело под моими обнимающими руками. Напряженные мышцы, запах пота – приятный, пряный. Глаза, от которых невозможно оторваться. Лицо мужчины необыкновенной, нечеловеческой красоты, склоняющееся ко мне… Что бы ни было потом, этот день, начавшийся с того, что я ударила и укусила его, запомнится навсегда, как нечто невероятное и почти невозможное.

Я не стала в тот день женщиной, хотя это было и не мое решение. Что бы он ни сделал тогда – я не в состоянии была противиться.

Мы подъезжали все ближе к месту встречи с Натаном и охраной, и я возвращалась потихоньку на землю. Начинала доходить до ума и ситуация в целом – тут я ни о чем не жалела. И то, как я сейчас выглядела – раскрасневшаяся, растрепанная, с хвоей в волосах, с искусанными, распухшими губами… Что тут кому не ясно? А кому я обязана докладывать? И перед кем отчитываться? Пусть думают, что хотят. Натана я сразу предупреждала.

- Зодар, почему ты назвал Натана братом?

- Мы все кровные братья. Побратались в пятнадцать лет, он на четыре года моложе – родной брат Назара. Я, Зодар, Натан, Назар. Прошли обряд, обменялись кровью, принесли клятвы. Теперь мы братья - узы крепче родственных.

- Ты думаешь – Дар все поймет, примет?

- Наташа, я перестал искать любовь в твоих глазах тогда, когда услышал, что ты его нарекла. Дать имя – признать своим. Я уехал тогда. Ты знала, что делаешь?

- Я просто сократила имя. Сказала ему, что Зодар уже есть, пусть будет Дар. Чтобы не путаться. Он согласился.