Хозяйка (СИ)

«Надо бежать», — мелькнула мысль. «Я не вынесу общения», — а рука уже схватилась за амулет переноса, надавив на камушек. Секунда и моё многострадальное тело появилось у подножия гиганта.

— Помоги, — прошептала, протянув руку и дотронувшись до шершавого ствола.

— Девочка моя! Сейчас, сейчас, потерпи немного, всё будет хорошо, — услышала я последние слова краем сознания, прежде чем провалиться в темноту.

Просыпалась я по щебет птиц и шуршание листвы.

Какое прекрасное утро, — сформировалось в голове. — Пора вставать, — начала медленно потягиваться и нащупала пушистую травку. — Как же хорошо, что я смогла придумать естественный травяной ковер, который дарит ощущение спокойствия, заботы и любви, — улыбнулась я своим мыслям, открывая глаза. — Так, а что же было вчера? Почему я в Лесу, а не дома?

Воспоминания вчерашнего дня всплыли, наконец, в памяти.

— Черт! — подскочила я как ошалелая. — Дерьмо! — вырвалось опять ругательство, едва прошлые месяцы прокручивались в памяти. — А-а-а-а, — застонала я, схватившись за голову и рухнув на колени.

— Да-а-а, девонька, боюсь, ты сделала себе только хуже, — прошелестело в голове.

— Как же так? Боже, какая же я была стерва! Как теперь всё исправить? — шептала я, раскачиваясь из стороны в сторону, ещё раз просматривая воспоминания, окунаясь в безумный водоворот прошедших месяцев.

— Исправлять придется, — вздохнул гигант. — Ты же не будешь прятаться пару сотен лет? — ехидно продолжал мой мучитель. — А там глядишь, и пару поколений сменится, ты повзрослеешь.

— Это не выход. Придется мне вылезти из под твоего крылышка, и взять ответственность за свои поступки.

Переместившись домой, я не стала бегать как бешеная по комнатам, выпрашивая прощения и объясняя домочадцам, что затмение прошло и я настоящая вернулась. Понимала, что время назад не отмотаешь и прошлого не вернёшь. Мой экспромт с заклинанием перевернул не только мою жизнь, но и близких. Уже как прежде не будет. Блин, как же не хочется быть взбалмошной дочерью, которую стесняются родители, не зная, что в следующее мгновенье от неё ожидать. Сидела я в своей комнате, рефлексировала и обдумывала, как покаяться. До ужина накрутила себя не хило, успокаивая тем, что раз стерву не выкинули, то может и меня оставят. Решив для себя, что приму любой исход, выдохнула, резко поднялась и, не давая своей слабости и стыду никакой возможности остановить меня, зашагала в столовую.

Тишина и напряженные взгляды встретили у входа в комнату. Все были в сборе и уже начали трапезу. Это не удивительно, учитывая, что я в последнее время пропускала совместные приемы пищи, считая это пережитком прошлого и пустой тратой времени. Сидеть за столом два часа, общаясь с родными, обсуждая прожитый день и делясь планами.

Пару секунд замешкалась, но взяв себя в руки, прошагала к своему месту и села. Молча в гробовой тишине. Честно пыталась покушать, но кусок в горло не лез. Везде свербело, язык чесался начать изливать душу прямо сейчас, не мешкая ни минуты. Тихонько оглядела присутствующих. Печаль в лицах, понурые плечи, инфантильное ковыряние приборами в тарелках. «Довела всех, испортила семейное гнездышко, кушай теперь полной ложкой не обляпайся», — накручивала я себя. «Пожинай плоды трудов своих».

— Простите, — выпалила я, едва Элеонора отпустила помощницу.

Все лица в недоумении развернулись ко мне.

Набрав в грудь воздуха, медленно обвела всех взглядом.

— Простите меня, пожалуйста, — всё что заучивала, в мгновенье вылетело из головы. — Я понимаю, мне нет оправдания, я натворила и наговорила ужасные вещи, — медленно подбирала слова, глядя в глаза родных и чувствуя себя сапером. Как будто моя дальнейшая жизнь зависит от сегодняшнего вечера. — Клянусь, никогда больше не буду применять это ужасное заклинание.

Слова застряли в горле комом. Напряжение достигло критической точки, и, не сдержавшись, я заплакала. Слезы брызнули неожиданно, к такому исходу я была не готова. Попытавшись вытереть влагу ладонью, поняла, что остановиться в ближайшее время не смогу. Здравствуй истерика.

— Простите, — пискнула я, закрывая лицо руками, подорвалась со своего места убегать в комнату. Почувствовав себя ненужной и жалкой, принялась открывать дверь. Да что ж это такое, почему она не поддается?

— Поплачь, родная поплачь. Тебе сейчас это нужно, — меня со спины обняли сильные руки. — Ты вернулась, значит, у нас всё будет хорошо.

Глава 11