Хозяйка старого дома, или Жена поневоле (СИ)

– Охотник, тогда ему нужна добротная, закрытая обувь для леса, – бормотал тот, ставя на прилавок туфли, нет, они скорее походили на кроссовки, мягкие, с хорошей плотной подошвой, только без шнурков. – Четырнадцать медяков, дешевле отдать не могу, – произнёс продавец, монеты тут же оказались в его руках.

– Есть ли на размер больше или меньше? Вдруг не подойдут, то мы вскоре вернёмся.

– Есть и больше, и меньше, но я столько лет продаю обувь, подойдёт, – уверенно припечатал он. Попрощавшись, вышла на улицу.

Погуляв дальше по магазинам, в конце улицы увидела яркую большую вывеску, висящую над распахнутыми воротами. Она гласила, что внутри расположился игорный дом.

– Ничего себе, – удивилась я и неожиданно услышала знакомый голос.

– Всё… хватит… я голым с вами останусь…

– Господин, куда же вы уходите, вы постоянный клиент, мы дадим вам денег в долг, разве вы не желаете отыграться? Наши прекрасные дамы с удовольствием составят вам компанию.

– Я устал, вторые сутки тут торчу… – до меня донёсся пьяный голос дяди Лилиан.

Вот это поворот. Интересно, а тётка в курсе, где её благоверный время проводит и куда деньги спускает?

Чтобы не столкнуться с родственником, быстро перешла дорогу и направилась в обратную сторону, а то вдруг уже Рен приехал, потеряет меня.

Странно, но Ренгеля всё ещё не было. Становилось жарко, поэтому, выбрав ближайший бакалейный магазин, зашла внутрь. Ох, не стоило этого делать.

Тут я оставила чуть ли не все отложенные деньги, купив мешок муки кило на тридцать, крахмал, желатин, сорок яиц, соль, различные приправы, которые брала по запаху, не все были мне знакомы. Пять трёхлитровых банок, не знаю, из чего сделаны, какой-то магический сплав, но продавщица заверила, что в этих банках можно хранить продукты долго и даже в холоде, но что меня подкупило, то, что они не бьются. Что ещё? Жир, масло, дрожжи, небольшой кулёчек жареных орехов для мальчишек, на вкус напоминают грецкие. Но больше всего меня порадовал чёрный чай, дорогой оказался, но я уже не могла пить пустой морковный. В сахаре себе отказала, он был привозной и невероятно дорогой. Зато мёд оказался, как ни странно, дешёвым, его взяла чуть больше килограмма. Несколько мешков риса, просо и незнакомой мне крупы, из которой, по заверениям той же продавщицы выйдет прекрасная каша. Молоко покупать отказалась, побоявшись, что не довезу, скиснет.

Опомнилась лишь на улице, в окружении продуктов. Пока ждала возвращения Ренгеля, корила себя, на чём свет стоит. «Хомяк» настаивал, что всё это нужно, дети худые, ещё заработаю, а «жаба» душила другими доводами, мол, я же собиралась откладывать деньги на чёрный день. А сама?

– Лилиан? Прости, что задержался, – я так увлеклась самокопанием, что не заметила подъехавшего мужа. – Это всё ты купила? – он спрыгнул с телеги. – Но откуда?...

Наверно, он хотел спросить, откуда деньги? Мне опять стало стыдно.

– Ренгель…

– Подожди, не расстраивайся, ты совершенно правильно сделала, что оставила себе часть суммы. Именно благодаря твоей находке, – он говорил о магической земле. – Мы сейчас сыты, будем одеты и долги отдадим. Мне не страшно будет вас оставить через время.

Не веря своим ушам, подняла глаза и посмотрела на мужа. Неужели в этом мире встречаются такие понимающие мужчины?

– Мы обязательно тебя вылечим, – уверенно произнесла я, с улыбкой дотрагиваясь до мужской руки.

– Поехали домой, – Рен быстро сложил продукты в телегу, накрыл их тканью, сбоку, завёрнутое в ткань, лежало оружие, я увидела железный наконечник.

– Подожди, – вспомнив, достала обувь. – Примеряй, если не по размеру, то вернёмся в лавку, она вон там, через три дома, – махнула рукой. – Я всем купила обувь.

– Спасибо, – улыбнулся муж, наклоняясь.

Угадал старик, обувь сидела идеально.

По дороге, увидев парикмахерскую, – в этом мире она называлась цирюльня, но вывеска с ножницами и бритвой давали понять, что тут вас подстригут и побреют – я чуть ли не силой затащила туда Ренгеля, через время передо мной стоял чисто выбритый, аккуратно подстриженный, невероятно красивый молодой человек.

– Сколько тебе лет? – спросила я, не веря своим глазам. Всё время думала, что ему под сорок, а когда спала краснота и опухлость с лица, да волосы подстригли, избавились от бороды, больше двадцати пяти и не дашь.

– Не помню, сколько лет, – пожал он плечами, рассматривая себя в маленькое магическое зеркало.

В этот момент поймала себя на мысли, что совсем была бы не прочь познакомиться с ним в своём мире. Красавчик!

***

Серые каменные стены, в углах паутина, высокие потолки. В родовом зале на широких полках стояли магические свечи.

– Вот, господин, – слуга трясущейся рукой указал на свечу, что ещё вчера неровно горела, была оплывшая, готовая в любой момент потухнуть.

– Как это могло произойти, мы сделали всё, чтобы он погиб. Что это такое? Я тебя спрашиваю?! – сильные руки подняли слугу в воздух.

Несчастный сучил ногами в воздухе и хрипел.

– Я не виноват… не виноват… Всё было сделано, как вы приказали… он должен был уже погибнуть.