Хозяйка тайги

– Ну, на это вы даже и не рассчитывайте! Я делаю свою работу, а за моей работой пристально наблюдают в посёлке. Мне поступил сигнал о прибытии в тайгу вашей интересной компании, и я слежу за вами со вчерашнего дня. Через спутник я сообщил в командный пункт о нашей встрече, поэтому за нами будут наблюдать специальные органы. – Михаил блефовал, но старался это делать так убедительно, что бы браконьеры хоть немного задумались. – Так что, на то, что вы меня порежете на куски, даже не надейтесь. Вас поймают прежде чем вы сойдете с того места, где стоите. Оружие!

Охмелевший сторожевой кашлянул, шумно открутил крышечку фляги и сделал очередной глоток горючего, а потом громко рассмеялся и процитировал Папанова из фильма «Бриллиантовая рука»:

– «…сдал, принял, протокол, отпечатки пальцев…»

Компания дружно поддержалаего реплику очередным приступом смеха, показывая егерю неприличные жесты.

– Вали отсюда, хранитель природы, по-хорошему. – Произнес кто-то из троих и нырнул назад в палатку.

Патлатый сочно плюнул на траву.

Егерь подошел еще на два шага, внимательно следя за каждым из них:

– Капканы на медведя – ваша работа?

– Тебе какое дело? – Отозвался коротко стриженый мужчина в теплом сером свитере и черных брюках из плащевки. – Твое дело, вон, зайцев считать и лосям сено разносить. Мы тебе не мешаем. Бог в помощь!

– Большое дело! – Усмехнулся Михаил. – Я с медведями дружу, и обижать своих товарищей не позволю…

– Ну, так о тебе, примерно, и говорили! Что ты уже и сам превратился в медведя. Отучился понимать русский язык. – Перебил егеря пьяный часовой,усевшийся на бревно, и опять громко засмеялся.

– Не вам решать в кого я превратился. Главное, что у меня есть свои принципы: с такими волками, как вы – разговаривать по-волчьи. И, если я сказал, что не позволю браконьерничать в моем лесу, то так оно и будет. Мне надоелоиграть с вами как кошка с мышкой. Где еще четыре ружья?! – Михаил прорычал так грозно, что часовойдаже протрезвел, наводя резкость на его лице.

Лёгким движением плеча егерь сбросил свое ружье в ладошку ибесшумно снял его с предохранителя. Через секундуон предупредительно выстрелил в воздух.

В это время изпалатки выполз молодой парень с ружьем в руках и отдал его куму депутата. Тот с трудом, дрожащими руками, поднял дуло и нацелился на Михаила, затем отвел ружье в сторону и произнес.

– Убирайся отсюда, егерь. По-хорошему убирайся. Нас много, а ты один. К тому же, мы ребята нервные и можем натворить тут всяких дел. И, пугать нас законом не надо, мы, дядьки, уже много раз пуганные.

Он снова наставил ружье на Михаила, затем резко опустил дулом вниз и выстрелил ему под ноги. Пуля мягко ушла в землю, брызнув небольшим фонтанчиком почвы, засыпавшим ботинки. Егерь даже не дёрнулся. Он все еще держал свое ружье наготове, а часовой по кличке Толстый, сидевший на поваленном дереве, продолжал громко хохотать.

– Эй, парни, вы что тут на дуэли, что ли? Прям, как эти… Лермонтов с Пушкиным! Не помните, кто там, кого порешил? – Блеснул он знаниями, смеясь, как полоумный, поглядывая безумным взглядом на своих настороженных приятелей.

Никому, кроме него, смешно не было. Михаил быстро сбросил свой рюкзак с плеча и положил на землю, перевесив ружье пьяного сторожевого на другое плечо. Егерь понимал, что дело принимает опасный оборот, ему уж точно было не до шуток. И еще он прекрасно знал, что помощи ждать ему было неоткуда. По всей видимости, об этом уже догадались и браконьеры, и полностью уверенные в своем численном преимуществе, обнаглели и стали его окружать.

Михаил очень медленно опустил свое ружье на уровне бедра, придерживая его одной рукой. Аккуратно положил палец на курок, прицелился в оружие браконьера, стоявшего от него в пяти метрах, и выстрелил.

Взъерошенный мужик не совсем понял, откуда прогремел выстрел, и почему его ружье вылетело из рук и, отлетев на три метра, упало в траву. Он ошарашено посмотрел на егеря. Также удивлённо смотрели на него и остальные. Один лишь пьяный часовой с флягой в руке, заворачиваясь плотнее в плащ, продолжал ржать голосом взбесившейся лошади.

Пока мужская компания приходила в себя от неожиданного выстрела, Михаил быстро подошел к отлетевшему в сторону оружию и бегло осмотрел его. Однозначно, оно было испорчено.

– Остальные, сами принесёте или мне разбить вашу палатку? И, давайте, без сюрпризов, я имею право стрелять на поражение! – Прорычал он ошеломленному родственнику депутата, который никак не мог прийти в себя и понять, что егерь только что стрелял, как ковбой в американском вестерне – от бедра.

Михаил, резко встряхнув своим пятизарядником, передернув затвор и, особо не целясь, выстрелил в колышек, удерживавший веревку, натягивающую верхний край палатки. Брезент поник и под своей тяжестью, тут же растянулся на мокрой утренней траве. На поляне зависла тишина. А, бывший часовой мотнул головой, пытаясь, навести резкость в глазах, громко присвистнул.

Стриженный, нехотя, полез в поникшую палатку и вытащил оттуда оставшиеся три ружья. Затем, швырнул их на землю под ноги егерю, и пнул носком сапога.