Хозяйка Валгаллы

– Скучаешь, Вик? – наклонилась чуть вперед девушка.

– Любуюсь.

– Еще один твой город?

– Нет, не мой. Зачем мне подобная обуза? – пожал плечами великий Один. – Зато воины теперь – мои. Чем больше у них побед, славы и добычи, тем больше преданности. Теперь именно я их повелитель. Они отзовутся на мой любой призыв без колебаний.

– Они там, ты здесь. Завидно, наверное, Вик? – Богиня смерти ехидно подмигнула приятелю: – Ох, Вик, трудно быть женатым, правда? Пока жена рядом, особо не погуляешь. Весь город занимается любовью, и только ты тоскуешь в одиночестве.

– Ты кое о чем забыла, Валькирия, – безмятежно улыбнулся девушке Викентий. – Здесь, на башне, у меня есть все, что нужно для счастья. Ведь я бог войны, а вовсе не любви.

Лучшая из лучших

Великий Орей, сын Макоши, шел по степи, присаживаясь у валков сохнущего сена. Опускался на корточки, ворошил ладонью, просовывал пальцы между стеблями. Иногда кивал местным женщинам: «Собирайте!» – иногда отрицательно качал головой.

Степняки заготовкой сена отродясь не занимались и потому отличить достаточно подсохшую траву от еще влажной не могли. Орей знал, чем это обычно заканчивается – полыхающими средь луга стогами, – и рисковать не желал. Слишком уж много сил в каждый из таких приднепровских стогов вложено, и слишком много они значили для его планов.

Ведя в поводу коня с сидящей на нем девушкой, юный бог обошел всю выкошенную луговину, время от времени касаясь коленей всадницы и что-то ей рассказывая. Затем поднялся в седло, прижал спутницу к себе и дал шпоры каурому скакуну. Помчался к другому покосу.

– Ты посмотри, Гривия, – опираясь на поднятые грабли, сказала пожилая женщина стоящей рядом. – Вроде и красив, и статен, и телом крепок, и от рождения бог истинный… Ан с уродины кривоногой каждую пылинку сдувает. Нормальной бабы, что ли, не нашел?

– Любовь зла, полюбишь и козла, – пожала плечами ее товарка, и они бок о бок принялись за работу.

Осмотр покосов по обоим берегам Днепра занял время до глубокой ночи. Многие луга стояли уже со сметанными стогами, иные «дозревали», третьи отчего-то не желали сохнуть, несмотря на стоящий зной. Впрочем, так было всегда и везде, и потому Орей особо не удивлялся.

Уже во мраке юные боги вернулись к кочевью престарелого Урукана. Орей спешился, взял спутницу на руки, вошел в юрту, поклонился восседающему на кошме старику в легкой замшевой рубахе и просторных штанах:

– Благодарю тебя, вождь, за помощь. Мы не забудем твою доброту.

– Хотя бы кумыса выпейте в дорогу! – предложил хозяин, неспешно пережевывая полоску вяленого мяса.

– Прости, мудрый Урукан. Уже слишком поздно, чтобы садиться к столу.

– Опусти, Орей, – тихо попросила Ящера. – Это не ты меня нести должен, а я тебя. Не то сгорим оба.

Седовласый хозяин кочевья подобрал с выстеленного коврами пола юрты охапку сухого ковыля, кинул в очаг. Пламя занялось моментально, взревело, поднявшись чуть не до продыха в потолке. Девушка обняла спутника, крепко прижалась к нему – и оба скрылись в пламени.

Старик долго смотрел им в спины, словно не веря увиденному, а потом покачал головой:

– Любовь зла…

Между тем молодые люди вышли из священного огня, вечно пылающего в святилище прародительницы скифов, и юный сварожич вновь подхватил девушку на руки.

– Куда тебя отнести в сей темный час, дчерь всемогущей Табити? – спросил он.

– Полагаюсь на твою мудрость, сын всемогущей Макоши, – обняла его за шею Ящера.

– Моя мудрость утверждает, что в ночном мраке нужно предпочитать знакомые пути.

– Разве можно спорить со столь очевидной истиной? – прошептала девушка, и оба скрылись среди пологов.

Но, как всегда, проснулся Орей в одиночестве. Оделся, вышел к священному огню, поклонился стоящей возле пламени женщине:

– Хорошего тебе дня, великая Табити…

– И тебе удачи, великий бог, – чуть склонила голову хозяйка степей.

Она была в собольей куртке, опускающейся лишь немногим ниже талии, однако копошащиеся густым букетом змеи уже давно не вызывали у юноши никаких чувств. Со временем привыкаешь ко всему. Даже к тому, что при разговоре бесчисленные гибкие ноги собеседницы прикасаются к тебе, обнюхивают и тихонько шипят, выпуская раздвоенные жала.

– Если ты ищешь мою дочь, то она в саду, – сказала богиня. – Проголодалась. Вчера вы вернулись поздно и остались без ужина. Если желаешь поведать о своих успехах в подготовке похода, то я жду.

– На сей день все продвигается так, как я и полагал, великая Табити, – чуть склонил голову юный бог. – Ныне пора готовить ладьи. Ты обещала предоставить мне десять больших ладей и шесть десятков солидных, спокойных, умудренных опытом воинов.

– Именно старых и ленивых? – улыбнулась змееногая женщина.

– Буйные юнцы способны наделать глупостей.

– Я догадалась, – кивнула богиня. – Можешь не беспокоиться. Твоя просьба выполнена. Все корабли уже переволочены из низовья мимо порогов и ждут наверху, пожилые воины их сторожат.

– Тогда самое время вести их вверх по реке и грузить, – сказал великий Орей. – Отправлюсь завтра же.