Хозяйка замка Уайтбор

Мне же пришлось довольствоваться компанией миссис Трелони и миссис Рэттрей, развлекавшей нас едкими замечаниями о характере и поведении некоторых гостей. Когда их уютное злословие мне наскучило, я снова заглянула в комнату отдыха и обнаружила там Джейн Полгрин, раскрасневшуюся от танцев. Та сидела, словно нимфа среди папоротников, энергично обмахиваясь веером.

— Представляете, я так танцевала, что порвала ленту на туфле, — засмеялась она. — К счастью, один из лакеев обещал помочь с этой проблемой.

В этот момент к нам присоединилась мисс Эстрелья, казавшаяся немного смущенной.

— Мне так неловко из-за шума, который устроил мистер Гимлетт, — призналась она.

Добродушная Джейн только махнула рукой:

— Бог с вами, никто ничего и не заметил, кроме этой старой кошки миссис Рэттрей, у которой наверняка имеется запасная пара глаз под шиньоном. Никто о вас слова дурного не скажет. А мистер Хартман и так слишком долго расхаживал гоголем, давно пора было кому-нибудь сбить с него спесь! В следующий раз будет любезничать более осторожно!

Эстрелья порозовела так, что сделалась одного цвета со своим платьем:

— Я не думала… что это может… скомпрометировать…

— Но, дорогая, протанцевать с одним кавалером три танца подряд — это все равно что согласиться выйти за него. Разве в Астилии не так?

— В Астилии все совершенно не так! Там мне вообще не разрешили бы танцевать перед всеми! Там даже в церковь нельзя ходить без дуэньи!

— Неужели так строго? — изумилась Джейн. — А в лавку?

— Только с дуэньей.

— А навестить подругу?

Эстрелья вздохнула:

— Даже на балконе нельзя сидеть одной, иначе тебя сочтут распутницей. Здесь настолько все по-другому! Столько простора! Мистер Гимлетт подарил мне лошадь.

Он так добр ко мне. В Алькоре я могла ездить лишь на осле или муле… Мне хорошо живется у Гимлеттов, и я пока даже не помышляла о замужестве!

Джейн сочувственно кивала. Окажись на ее месте Кэролайн, она бы не преминула скептически изогнуть бровь: «Как же, не думала она о замужестве! А сама поди только и мечтает, как бы заманить Фонтероя в ловушку!» Однако я была склонна верить Эстрелье. В том неопределенном положении, в котором оказалась ее семья, Астилия, да и весь Полуостров, если на то пошло, было бы неуместно строить какие-то личные планы…

Кеннет уверен, что ее отца нет в живых. Знала ли об этом Эстрелья? Подозревала ли? Она всегда становилась очень сдержанной, когда речь заходила о ее прошлой жизни.

Перед нами будто из воздуха соткался лакей, который принес ленту для Джейн и сообщение для меня:

— Ваш дядя ищет вас, мэм.

Слегка обеспокоенная, я нашла мистера Уэсли в креслах недалеко от дверей. Он сидел, прикрыв лоб ладонью, с лицом бледным, как холодные сливки.

— Мне… что-то нехорошо, — выдавил он, сглотнув. — Я собираюсь домой. Думаю, для вас будет лучше, если мы уедем вместе.

— Конечно. Не поискать ли доктора? Мистер Медоуз только что был где-то здесь.

— Он уже ушел. Не стоит беспокойства, это скоро пройдет.

— Разумеется, я поеду с вами!

Как бы я ни относилась к моему дяде, отправлять его в путь одного, в таким болезненном состоянии, было слишком жестоко.

Оглянувшись в последний раз на блестящее собрание, я послала мысленный привет Кеннету, которого все еще окружали новые знакомые. Он дернулся, увидев, что я ухожу. Я едва заметно пожала плечами. Что поделаешь — сегодня был не наш день. Потом, захватив спенсер и теплую накидку, я поспешила к ожидающей меня коляске.

Возле крыльца стояли еще два экипажа и чей-то портшез. Желтый свет из окон разбавлял ночную темноту, поблескивая на брусчатке. Сырой воздух после теплой, разгоряченной атмосферы бальной залы заставил меня поежиться. Робин Уэсли уже сидел в коляске, закутавшись в шарф и пальто по самые уши. Когда грум тронул лошадь, я предложила дяде флакон нюхательных солей (после моей болезни миссис Дэвис настояла, чтобы я постоянно носила его при себе).

— Благодарю, не нужно, — невнятно послышалось из вороха пелерин. — На свежем воздухе мне сразу стало легче. Главное — поскорее добраться до Уайтбора… Знаете такую поговорку: «В родном доме стены лечат»?

Высказав это, он умолк и более не шевелился. Весь путь до дома мы проделали в полном молчании.

***

Действительно, по мере приближения к Уайт бору мистер Уэсли подозрительно оживился. Он сам, без помощи грума, выскочил из коляски, отчитал привратника за нерасторопность и даже пожелал мне спокойной ночи, что было совсем не в его обычае.

Меня осенило страшное подозрение: а вдруг он нарочно изобразил приступ немощи, чтобы побыстрее увезти меня от Кеннета? Чем дольше я вертела в голове эту мысль, тем более вероятной она казалась. Учитывая вздорный характер мистера Уэсли, с него сталось бы вызвать у себя даже чуму, лишь бы мне досадить.