Хозяйка жизни, или Вендетта по-русски

– Видел, он в беседку побежал. Что случилось?

Хохол только рукой махнул и пошел в дальний угол двора, где стояла маленькая деревянная беседка. Егорка сидел на лавочке, отвернувшись от входа, и его плечи вздрагивали. Женька вошел внутрь и сел рядом, крепко взяв Егора за плечо. Тот дернулся, но Хохол решительно поднял его с лавки и усадил на колени, обняв и прижав к себе.

– Егор, сынок… ты меня прости… Я себя неправильно повел, ужасно, ты прав на все сто. Никогда нельзя поднимать руку на женщину. Я не сумел удержаться… но ты пойми – я не хочу, чтобы кто-то приближался к нашей маме. Она ведь только наша, правда? Только твоя и моя.

Егорка тяжело вздохнул, вытер глаза и посмотрел в лицо Хохла недоверчивым взглядом:

– И что – ты ее потому ударил, что ей Никита хотел очки принести?

– Егор, ты пока не поймешь этого. Но когда вырастешь, я тебе объясню. А сейчас просто постарайся простить меня, ладно? Я тебе обещаю, что никогда больше не ударю маму.

– А мама тебя простила?

– Ну, ты ж видел, – смущенно улыбнулся Женька, погладив мальчика по голове.

– Тогда… давай ее порадуем чем-нибудь, – предложил Егор. – Чтобы она не грустила.

Хохол засмеялся, чмокнул мальчика в макушку и поставил на ноги.

– Какие идеи?

– Не знаю… может, цветы? Мамочка любит цветы…

– Слушай, а ведь еще не поздно, можно съездить в город! – задумчиво протянул Хохол. – Пойдем-ка, попросим у дяди Гриши машину с водителем, да и прокатимся.

Егорка радостно запрыгал, уже забыв, что совсем недавно сердился на отца и не хотел разговаривать с ним. Перспектива порадовать мать подарком заслонила все его обиды.

Они поднялись на третий этаж, где находился кабинет Беса, вошли и расположились в больших мягких креслах. Гришка что-то читал, нацепив на кончик носа очки. По всему столу были разложены бумаги, папки, какие-то блокноты и записные книжки, в пепельнице дымилась сигарета, рядом стояла чашка уже остывшего чая. Дав знак вошедшим не мешать, Бес продолжил изучение какого-то документа. Хохол наблюдал за этим процессом с легкой ухмылкой – помнил, чем раньше Гриша Бес зарабатывал на жизнь, и это нынешнее его качество очень веселило ехидного Женьку.

Наконец Гришка закончил с бумагами, убрал их в стол и, сняв очки, сунул дужку в рот и вопросительно посмотрел на племянника.

– Чего, Егор?

– Дядя Гриша, а можно, мы с папой машину возьмем? – спросил Егорка, болтая ногами. – Мы хотим маме цветов купить.

Однако Бес не одобрил их решения, недовольно глянул на Хохла и пробурчал:

– Не можешь без выкрутасов? Куда тебе с такой рожей в город соваться?

– Так я потому и прошу водителя, чтобы самому не светить свою морду.

– Ох, любишь ты по лезвию ходить! И Маринка твоя такая же. Езжайте, куда хотите, сейчас позвоню охране, скажу Семену, чтобы с вами поехал.

Гришка снял трубку стилизованного под старину телефона и распорядился выгнать из гаража свой старый джип. В ответ на удивленный взгляд Женьки пояснил:

– Ты ж понимаешь, что номера всех моих машин известны каждой собаке в этом городе. А «крузак» старенький, его уже никто и не помнит. Тебе ведь афиши тоже ни к чему. А машина в порядке, на ходу, парни за этим следят. Куда рванете-то?

– Поедем мамуле букет покупать, – сказал Егорка, держа Хохла за руку.

– А-а! – протянул Гришка. – Дело хорошее. Долго не мотайтесь, ночь скоро.

«Надо же, как тут все поменялось, – думал Хохол, вглядываясь в тонированное стекло «крузера». – Не узнать городок. О, вот наше казино, стоит еще, и название прежнее. Эх, прогуляться бы сейчас по набережной с Маринкой! Так редко удавалось…»

Джип затормозил у огромного цветочного павильона, Хохол проинструктировал Семена, какой именно букет покупать, но Егорка, обеспокоенный тем, что дядя Сеня может перепутать, тоже пошел с охранником.

– Как думаешь, мамуля обрадуется? – спросил он у отца, когда они вернулись с огромным букетом хризантем и машина направилась в сторону большого супермаркета.

– Думаю, что да, но с нашей мамой никогда наверняка не скажешь. Сейчас купим клубнику и сливки в баллончике, это она тоже любит.

Хохол нацепил очки, натянул автомобильные перчатки и поднял воротник ветровки, чтобы меньше привлекать внимание своим разбитым лицом.

Они быстро нашли то, что искали, выбрали упаковку самой крупной клубники и баллончик взбитых сливок с корицей.

Домой они вернулись, когда уже стемнело. Ветка встретила руганью, дескать, ребенку пора ужинать и спать, а его где-то носит.

– Я выбирал маме подарок! – возмутился мальчик, и Ветка отступилась:

– Ох, испортят тебя твои родители, Егор!

– Нет, они меня любят, – сообщил он, направляясь на второй этаж. – Пап, ну, ты чего встал?

– Да, иду.

Они поднялись в спальню, где Марина сидела на балконе с сигаретой, и Егорка позвал:

– Мамуль, иди к нам!

– Вы где были? Я испугалась. – Марина вышла из-за прозрачной шторы и укоризненно посмотрела на Хохла, присевшего на постель.

– Ты папу не ругай, это я его в город позвал, – героически взял на себя всю вину Егорка. – Мы тебе купили подарки.

– Подарки? – удивилась Коваль, тоже забираясь на кровать и поджимая ноги.

Хохол заговорщицки переглянулся с Егоркой, и тот велел: