Хозяйки тумана

Пришла ночь, и Джула прижималась к нему в темноте шатра, шептала на ухо, стараясь не разбудить Тэда – Марик и Лона слонялись где-то в поисках приключений, – что завтра они смогут выбрать друг друга и стать мужем и женой. Но если Крис очень хочет, то можно не ждать. Можно сбежать в рощу, никто не заметит – многие так и поступали. И пусть Крис делает с ней то же, что с Милой тогда у заводи. По-настоящему, по-взрослому.

В рощу они не пошли. Спали до полудня, потом объедались маслинами, знакомились с соседями, ломали сухостой и таскали на поляну дрова. А вечером, когда солнце коснулось горизонта, начался Праздник. Едва вспыхнул огромный костёр в середине поляны, едва прорезали воздух дробь барабанов и звуки свирелей, как Крис увидел рядом вчерашнюю зеленоглазую незнакомку. «Что же ты сидишь?! Пойдём плясать! Тебя как зовут?»

А девушку звали Рита. Посёлок её со странным названием Изумрудный стоял где-то далеко на юго-западе, на самом краю мира, где было много рек и озёр, а леса считай, что и не было. Так далеко, что лодкам пришлось десять дней подниматься против течения. И мужчины там не умели охотиться на ворчунов, слепышей и рыжков, а вместо этого ловили рыбу и огромных головачей – страшилищ, способных в миг отхватить руку или ногу неудачливому пловцу длинными острыми зубами. Женщины в том краю не выращивали репчатку, не собирали грибы, орехи и корешки любника, зато умели плести сети из волокон камышника, вялить и коптить рыбу. Горох же там рос сам по себе и множество съедобных трав и ягод, о которых Крис никогда не слышал. В речном краю не делали и не носили одежду, довольствуясь повязкой из кожи головача, потому что и зимой там было тепло. И ещё в том краю почти не водились шлейфокрылы, а пузырей и ленточников мужчины истребили много лет назад.

Вот только туман появлялся там даже летом. Накатывал внезапно с севера, со стороны Запретных Озёр, и оставался надолго, так что нельзя было пересидеть его по домам. Потому и хоки приходили за речными людьми чаще.

Веселье, раз начавшись, уже не прекращалось. День, ночь перестали существовать, слились в бешеный круговорот. Терпкий жус пьянил. А ещё больше – музыка, смех, кружащаяся толпа, странный аромат южного ветра и множества молодых женских тел, жар костра и сладость ягод. И близость Риты. Когда Крис овладел ею первый раз – это было как сон. Или, может быть, это она им овладела? Какая разница, если понравилось обоим? Они любились снова и снова. Сначала убегали в рощу, в тень маслин, когда Праздник набрал полную силу – прямо у костра, на поляне, рядом с множеством других, захваченные сумасшествием страсти пар. Тело Риты было мягче и нежнее, чем у Джулы, более упругим и юным, чем у Милы. Впрочем, сравнивал Крис в первый день. А затем лишь погружался в него, забывая обо всём.

В одно из редких мгновений, когда Риты не было рядом, к нему подошла Джула. Чем занималась сводная сестра эти дни, с кем была, Крис понятия не имел. Даже не вспоминал о земляках. Вынырнет из толпы лицо Марика или Лоны, редко – Тэда и опять исчезает, уносимое водоворотом Праздника.

– Крис, ты не забыл? – спросила.

– О чём? Почему ты такая хмурая? Праздник, веселиться нужно!

– Веселись. Развлекайся с речной. Но в жёны ты обещал выбрать меня!

Крис прикусил язык. Всё, что было между ними в Зелёном Холме, сейчас казалось таким далёким. Джула как в детстве превратилась в любимую сестрёнку, товарища по играм. Но жена… при чём здесь жена? Он отрицательно помотал головой.

– Вот и хорошо, что не забыл! Я подожду до конца Праздника. Я же понимаю, ты мужчина, тебе надо любиться с женщинами.

Крис ничего не ответил. До конца Праздника было далеко.

Они сидели вдвоём, обнявшись, на берегу озера. Смотрели на звёзды, на опускающуюся за южные степи Малую Луну.

– Знаешь, когда я слушала рассказы старших о Празднике, то даже не представляла, как это будет на самом деле. – Рита провела узкой маленькой ладошкой по щеке Криса. – А ты?

– И я не представлял. Ожидал, что будет здорово. Но здесь не просто здорово, здесь…здесь как в сказке!

– Какой ты миленький, Крис!

«Миленький…» Непривычное слово. У речного и лесного народов язык был один, но выговор, да и отдельные словечки различались. Иной была манера вести себя, жесты. Всё же они жили так далеко друг от друга! Для большинства Праздник останется первой и последней встречей с людьми из чужого племени.

Рита и Крис подумали об этом одновременно.

– Крисик, ты лучший парень, какого я видела. Самый красивый, самый нежный, самый ласковый. Жаль, что ты не из речного народа. – Она опустила голову ему на плечо. Грустно вздохнула. – Праздник закончится, ты уведёшь к себе ту рыжую, что вертится вокруг. А меня забудешь.

Серебристая лунная дорожка, бегущая через озеро, мерцала в такт стуку её сердца. Тук-тук, тук-тук, совсем близко. Мягкая упругая грудь, уже такая знакомая, родная, прижималась к его груди. Крис, больше не раздумывая, не сомневаясь, зашептал слова, что давно вертелись на языке: