Хозяин

В контексте общей ситуации подобные выступления могли в определенный момент привести к непредсказуемым последствиям. И неудивительно, что волнения в Ивановской области были очень серьезно восприняты в Москве. ЦК ВКП(б) обратился к областной парторганизации со специальным письмом, в котором утверждал, что местные коммунисты проглядели, как «осколки контрреволюционных партий эсеров, меньшевиков, а также изгнанные из наших большевистских рядов контрреволюционные троцкисты и бывшие члены “рабочей оппозиции” пытались свить себе гнездо и организовать выступления против партии и советской власти»[196]

. Сбивая напряжение в Ивановской области, Совнарком СССР оперативно принял решение о направлении туда дополнительных продовольственных фондов.

Не исключено, что ивановские события подтолкнули правительство на более решительные «либеральные» меры. В мае 1932 г. появились постановления СНК, ЦИК СССР и ЦК ВКП(б), демонстрировавшие некоторую корректировку «генеральной линии». Значительно сократив государственный план хлебо- и мясозаготовок, правительство разрешило крестьянам торговать хлебом (после завершения хлебопоставок с 15 января 1933 г.) и мясом (в случае регулярного выполнения поставок в централизованные фонды). Причем если раньше рыночная торговля ущемлялась многочисленными налогами и низкими потолками цен, то отныне единоличники и колхозники получили право торговать по ценам, складывавшимся на рынке. Цель подобных решений была ясна. Продразверстка и централизованное снабжение довели страну до голода, и сталинское руководство в преддверии кампании сбора нового урожая обратилось к личной заинтересованности крестьян.

В весенние и летние месяцы 1932 г. политика, которую иногда называют «неонэпом», казалось, набирала силу. Одно за другим следовали постановления о недопустимости ликвидации личных подсобных хозяйств колхозников, о возвращении им ранее реквизированного для общественных ферм скота, о соблюдении «социалистической законности». Реальные корректировки в конце концов затронули даже курс на форсированную индустриализацию. В августе 1932 г. впервые за несколько лет было принято решение о существенном сокращении капиталовложений, причем более всего уменьшалось финансирование тяжелой промышленности[197]

. В целом, указывая правильное направление возможного выхода из кризиса, «неонэпов-ские» решения весны-лета 1932 г. были запоздавшими, непоследовательными и половинчатыми, что привело к дальнейшему нарастанию кризиса. Такое развитие событий определялось как инерцией политики «большого скачка» и созданных механизмов форсированного наращивания индустриализации, так и личной позицией Сталина. Однако прежде чем обратиться к рассмотрению этих факторов, необходимо коротко охарактеризовать состояние институтов высшей власти и общие принципы принятия решений в период кризиса.

Реорганизация Политбюро

Новая ситуация, сложившаяся в Политбюро в результате окончательной победы сталинской фракции, вызвали своеобразные «миниреформы» и в партийно-государственном аппарате. Они не затрагивали основ сложившегося механизма высшего руководства, но отражали то промежуточное состояние, в котором оказалась власть в период от разгрома оппозиций до окончательного утверждения единоличной диктатуры Сталина. Прежде всего после смещения А. И. Рыкова реорганизация была проведена в правительственном аппарате, где претворялись в жизнь сталинские идеи о преодолении «разрыва между партийным и советским руководством». Новый председатель Совнаркома В. М. Молотов начал свою деятельность с проведения тех мер, которые излагались в сталинском письме от 22 сентября 1930 г.[198] 23 декабря 1930 г. по инициативе Молотова Политбюро одобрило постановление, которое в основных пунктах повторяло именно эти сентябрьские предложения Сталина. Постановление предусматривало упразднение совещания заместителей председателя СНК и создание Комиссии исполнения при СНК

СССР. В СТО СССР были включены большинство членов Политбюро — В. М. Молотов, Я. Э. Рудзутак, В. В. Куйбышев, А. А. Андреев, И. В. Сталин, Г. К. Орджоникидзе, К. Е. Ворошилов, А. И. Микоян, а также нарком земледелия СССР Я. А. Яковлев, нарком финансов СССР Г. Ф. Гринько и председатель правления Госбанка СССР М. И. Калманович. Тенденция к сращиванию партийного и государственного руководства проявилась также в решении об упразднении распорядительных заседаний СТО СССР, которые рассматривали вопросы обороны страны и военного строительства, и создании вместо них специальной комиссии при СНК СССР и Политбюро ЦК в составе Молотова, Сталина, Ворошилова, Куйбышева и Орджоникидзе (Комиссия обороны)[199].