Хозяин

Обидно конечно, три года вычеркнутые из жизни. Любовь вроде была сначала, но куда-то пропала. Мама говорила, если бы я забеременела, то никуда бы он не делся. Женился бы, как миленький. Но я, как назло, не беременела.

Время прошло, понемногу эти отношения забывались.

Теперь живем с мамой. Плохо, что ли?

Конечно, хочется чего-то светлого, единственного. Мне иногда кажется, молодость проходит, а я всё бегу, бегу по утрам куда-то, сама не знаю куда.

Ничего не происходит. Ничего. Жизнь моя, как тихое озеро, которое вот уже скоро может превратиться в болото.

А я люблю бежать. Когда ветер в лицо. Или дождь, или снег. Люблю, когда светит утреннее солнце, или ползут над головой свинцовые тучи. В эти мгновения забываю обо всём. Несусь вперёд. Мчусь куда-то и всё думаю, что там, в конце этого долгого забега, неужели там совсем ничего нет?

Есть надежда и… наушники, музыка и ветер.

Сегодня мелкий дождь. Над головой затянуло серой вязью облаков, сквозь которую редко пробивалось тоскливого цвета небо.

Я вышла из подъезда, натянула капюшон, вставила наушники и побежала. Словно в стеклянном пузыре, который преломляет изображение, искажает его, показывая всё не в том виде. Без линз или очков вижу размыто.

Лица людей, зачем они мне, лучше так, непонятно, не резко.

Ноги работают, руки двигаются в такт шагу, я лечу.

Сегодня дорожки мокрые и я стараюсь не слишком ускорять темп. Возле парка небольшой поворот у ограды, влетаю в него. Нога соскользнула. Начинаю падать.

Не вижу, но догадываюсь тут разлито что-то вязкое и скользкое. Только у земли увидела осколки разбитой бутылки.

Как я извернулась, не знаю, но приземлилась на бедро, упираясь одной рукой на дорожку. Другой потянулась схватиться за куст, но не дотянулась…

Шлёпнулась на мокрую плитку. Ушиблась хорошо так. Валяюсь, вся в какой-то липкой жиже.

Рука, кажется… о чёрт, я приблизила к глазам ладонь, прямо в середине, торчит кусок стекла.

— Что с вами, — слышу рядом, — давайте помогу.

Человек присел, заглядывает мне в лицо под капюшон. Я вижу очертания. Тёмные волосы, щетина, и это лицо кажется мне знакомым. Хоть вижу его не резко, но натягивать веко, чтобы присмотреться, думаю не очень прилично.

— Да ничего, просто упала, не волнуйтесь, — говорю я, и лезу в сумочку на поясе, за очками.

Ношу их на всякий случай, мало ли что.

А человек, берет меня за руку и смотрит на осколок стекла.

— Так, вам срочно нужна медицинская помощь. Вставайте.

Я только и успела сказать:

— Да не нужно, ничего страшного.

— Нет, я тут живу. Вот мой дом, пойдемте, я обработаю рану. Да и костюм у вас весь мокрый.

— Спасибо, я не…

Очки натянула, посмотрела внимательно, точно он. Тот, что стоит и смотрит в витрину.

Но как он здесь оказался?

Не успела ничего сделать, он потянул меня, я встала, и на ногу сразу хромать начала. Это от ушиба. Ойкнула и остановилась.

— Вот видите, — он быстрым движением, подхватил меня на руки, — вам даже идти тяжело.

— Да что вы, — слабо сопротивлялась я, — не надо, всё хорошо.

Но он быстро перешел дорогу и сразу в подъезд ближайшего дома. Со мной естественно на руках.

Тут мне что-то совсем неловко стало.

— Да вы не беспокойтесь так.

А сама обхватила его за мощную шею и думаю — не отпускай, только не отпускай. Неси меня, куда захочешь. Только неси.

Подошли к двери. Парень просто толкнул ей ногой, и дверь в квартиру распахнулась.

Не успела я испугаться, как он улыбнулся и сказал:

— Не бойтесь, я вас не украду.

Почти успокоил.

Занёс меня в комнату, усадил в кресло.

— Ой, что вы не надо. У меня все штаны в каком-то масле, — стала я сопротивляться по-настоящему, когда увидела то чистенькое кресло.

Но он просто опустил меня в него.

— Это всё мелочи, — сказал он, — сидите, сейчас принесу перекись.

И на несколько мгновений я осталась одна. Комната, ничего примечательного. В светлых, успокаивающих тонах. Просто, со вкусом, ничего лишнего. Как будто нежилая. Хотя некоторые люди так именно и живут.

Человек вошел, в руках пузырёк.

— Дайте руку.

Там всё ещё торчал кусок стекла. Я к тому времени уже в очках всё хорошо видела.

— Я боюсь.

— Не бойтесь, нужно только обработать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он взял мою руку и присел на корточки. Посмотрел в лицо, в глаза. Взгляд его переместился на мои губы, а потом медленно, словно не желая оторваться от лица, на мою раненую ладонь.

Теперь я смотрела на его спокойное, даже серьёзное лицо, на плечи обтянутые спортивной мастеркой с капюшоном. На руки что держали мою ладонь. У него хорошие, крепкие руки.

Пинцет мелькнул в его пальцах, и медленно, осторожно, вытащил кусок стекла.

Я наблюдала за его лицом, как оно менялось. Как будто он делает очень важное дело и получает от этого спокойное, сосредоточенное удовольствие.

Кровь небольшой, но сильной каплей, потекла по ладони. А этот человек, просто смотрел и даже слегка улыбался. Наверное, ему нравится смотреть на кровь.