Хозяин дома

— Возможно, результат от этого не меняется, — согласился Джек, — но рискуя показаться излишне мелочным, все же замечу, Элла, что в конечном счете разница очень даже есть.

— Ну и?

Джек улыбнулся и пожал плечами.

— Скажем так, мне стало любопытно, насколько хорошо ты читаешь мои мысли.

— Боюсь, ни насколько. Природа не наделила меня даром ясновидения. Ты доволен, Джек?

— Разочарован, и даже очень, — почти промурлыкал он. — В Положении о торговле это квалифицируется как умышленный обман. Так ты хочешь знать, зачем я здесь? Если не ошибаюсь, ты сама собиралась мне сказать зачем.

— Я могу лишь предполагать, основываясь на расчете, не более того, — осторожно призналась Элла, со смутной тревогой сознавая, что за время их разговора Джек ухитрился как-то незаметно приблизиться на шаг или два.

— Отлично. — Джек снова улыбнулся, казалось, он подошел еще ближе. — Интуиция, значит. А может, в тебе вдруг проснулся дар гадалки? — Джек развел руками. — Ну же, Элла, давай, удиви меня.

— Это довольно трудно. — Элла нервно облизала губы, что, конечно же, не укрылось от внимания Джека. Он все заметил и отлично понял, и Элле не почудилось, он действительно сумел бесшумно как кот подойти ближе. Расстояние между ними опасно сократилось, и отступать Элле было некуда — она уже почти упиралась спиной в плиту.

— Неужели? — вежливо проговорил Джек. Если он и заметил в глазах Эллы панику, то не подал виду.

— Джек, поскольку в хитросплетениях твоих мыслей не разберется и сам дьявол, то у меня, простой смертной, и вовсе нет шансов.

— Да, конечно, — добродушно согласился Джек. — Но это не должно тебя останавливать. Давай, Элла, рассказывай, и покончим с этим делом.

Элла заметила в его глазах искорки смеха, и это ничуть не прибавило ей уверенности.

— А может, я передумала?

— Такое возможно, — согласился Джек, — поскольку ты весьма своевольная женщина. Своевольная, — задумчиво повторил он. — Но в данном случае, как это ни печально, ты просто трусишь. — Он медленно покачал головой с таким уморительно скорбным видом, что даже взволнованная его близостью Элла чуть было не рассмеялась в голос. — Трусишь как цыпленок, такой маленький пушистый комочек канареечного цвета. Или горчичного. Или цвета нарцисса. Лимонного. Медового. Мне продолжать?

— Ради Бога, — милостиво согласилась Элла, понимая, что Джек может еще долго перечислять разновидности оттенков желтого цвета. Она также поняла, что ошиблась: Джек не собирается ее увольнять. Напротив, если она правильно истолковала блеск в голубых глазах, он и не думает отпускать ее. Джек вовсе не случайно оказался в опасной близости от нее. Этот мужчина всегда обладал способностью выводить ее из равновесия. По спине Эллы пробежал холодок предчувствия.

— Гм, так на чем я остановился? — задумчиво спросил Джек, сверля Эллу взглядом. Голубые глаза теперь уже открыто смеялись.

— Разве ты забыл? Как всегда, мучил меня, — проворчала Элла, но лицо ее невольно смягчилось.

Разум тут же забил тревогу: опасно, когда Джек так близко, гораздо лучше держать его на расстоянии. Было очень трудно сохранять спокойствие, когда Элла сознавала, что стоит ей чуть податься вперед, и их тела соприкоснутся. У нее возникло острейшее желание протянуть руку и погладить Джека по щеке, почувствовать под пальцами шероховатость утренней щетины. Чистое безумие, одернула себя Элла. Джек выглядел усталым, но одновременно на его лице читалось облегчение. Он просто рад, что самое страшное позади и Флисс поправляется. Элла почувствовала мгновенный укол ревности, но напомнила себе, что не имеет права ревновать. Джек принадлежит другой. Есть Джек и Флисс, а ее имя больше не стоит рядом с именем Джека. Элла утратила эту привилегию много лет назад, вернее отказалась от нее, отбросила вместе с самоуважением. Правда, самоуважение к ней все-таки вернулось — она завоевала его заново в трудных битвах с собственными душой и телом. Остатки гордости помогли ей выстоять, она справилась одна, без помощи Джека. Она сама оттолкнула его от себя, и теперь он принадлежит другой женщине.

Однако сейчас Джек стоял очень близко, и сердце Эллы билось так громко, что ей казалось, звук этот разносится по всей комнате, отдаваясь эхом от стен. Элла вдруг поняла, что если сдвинется хотя бы на дюйм в любую сторону, то упрется в Джека, и нервно облизала сухие губы. Отчаянно пытаясь взять себя в руки, Элла стиснула пальцы в кулаки. Напрасно она вслушивалась в тишину, силясь расслышать звук шагов Кэти, горничная уже ушла домой. Элла осталась в доме наедине с Джеком. Джек стоял так близко, что ему достаточно было лишь наклониться, и он мог бы ее поцеловать…

— Джек, нет!

Элла вздрогнула как ужаленная и резко подняла голову. Прикосновение губ Джека к ее губам было таким легким, невесомым, что она едва не сочла его плодом воспаленного воображения.

— Нет? — тихо переспросил Джек, поднимая голову. В голубых глазах отразилась сложная гамма чувств, но Элла была слишком растеряна, чтобы расшифровать хотя бы одно из них. Джек пожал плечами. — Ладно.