Хозяин дома

Легко сказать, отдохнуть, легче сказать, чем сделать. Эллу нервировало уже одно то, что Грэмпс вторит словам Джека, бывшего мужа внучки, зятя, которого Грэмпс никогда не видел. Еще одна шутка судьбы, учитывая, что теперь они практически соседи. Только Джек не зять, а бывший зять, мысленно поправилась Элла, по привычке оглядывая гостиную.

Наметанный глаз машинально отметил, что, хотя комната была изрядно загромождена всякой всячиной — повсюду находились изящные стаффордширские статуэтки, гордость ее бабушки, на столике перед креслом с высокой спинкой, расположенном так, чтобы на него падал свет из окна, высилась целая стопка потрепанных, зачитанных книг, на буфете, доставшемся Грэмпсу в качестве приданого жены, стояло несколько семейных фотографий, — нигде не было ни пылинки. Когда взгляд Эллы упал на эти фотографии, она заметила снимок, которого не видела раньше.

Со странным чувством она подошла к буфету и взяла в руки выцветшую черно-белую фотографию в серебряной рамке. Это она — и не она. Услышав, что Грэмпс, слегка шаркая, вышел из кухни, она спросила не поворачиваясь:

— Это мама?

— А, это — да.

Что-то в тоне деда заставило Эллу повернуть голову. Показалось ей или действительно карие глаза Грэмпса влажно заблестели? Она не могла сказать наверняка, потому что дед водрузил поднос на стол и отвернулся, выставляя на середину стола чайник, молочник, чашки с блюдцами и сахарницу. Его выдало слабое дребезжание чашек о блюдца.

Справившись со своими чувствами, он пересек комнату и остановился рядом с Эллой. Взяв фотографию обеими руками, старик всмотрелся в лицо молодой женщины, чья улыбка привлекла внимание Эллы даже с другого конца комнаты. Теперь настал черед Эллы проглотить ком в горле: она видела, как по лицу деда промелькнула тень воспоминаний.

— Я разбирал ящики письменного стола, — объяснил Грэмпс, — и вот наткнулся на эту фотографию. Я не знал, что твоя бабушка ее сохранила, — добавил он виноватым тоном. На прошлой неделе я съездил в Стаффорд и заказал рамку. Это тебе, дорогая.

— О, Грэмпс… — Теперь она уже не сомневалась, что дед прослезился. Глаза Эллы тоже блестели, когда она обняла старика. Как много лет потеряно безвозвратно, и как мало им осталось, думала она, ведь Грэмпсу скоро исполнится восемьдесят.

Казалось, мысли деда шли тем же курсом, что и ее собственные. Он вздохнул.

— Слишком поздно гадать, как все могло сложиться, но мне так и не удалось убедить твою бабушку.

— Она не смогла простить маму? — осторожно спросила Элла.

Дед жестом предложил Элле сесть, а сам налил в тончайшие фарфоровые чашки крепкий чай.

— Она не могла простить себя, — пояснил он. — Она винила себя за то, что сначала отвернулась от твоей матери, а потом за то, что ребенка отдали в чужую семью. А когда твоя мать вернулась домой…

— Было слишком поздно, — тихо подсказала Элла начиная все понимать.

— Да, было поздно, — эхом повторил дед. — Она была уже больна. Одному Богу известно, как она управлялась до тех пор. Твоя мать была больна и вернулась домой умирать.

— Но все-таки она вернулась. — Она дотянулась через стол и накрыла морщинистые пальцы Грэмпса своей рукой, пожимая их и одновременно стараясь не расплакаться. — Все-таки она вернулась домой, и наверняка это помогло?

— Да, конечно, но ей с самого начала не нужно было уходить. — Глаза Грэмпса снова подозрительно заблестели. — Тогда бы она и не заболела.

— Возможно. — Элла сглотнула слезы и снова посмотрела на фотографию. — Она очень красивая, жаль, что я совсем ее не знала.

— Слишком поздно для сожалений, — повторил старик. — Но тебе повезло, ребенку нелегко расти без отца, и твоя мать до последнего дня стыдилась своего греха. — Элла удивленно вскинула брови, и Грэмпс пояснил: — Она думала, что навлекла на всех нас позор. Но поверь, Эйлин, как бы это ни выглядело со стороны, она сделала для тебя все, что только могла. Она хотела как лучше.

— Она от меня отказалась, — просто сказала Элла, понимая и прощая. Отказавшись от дочери, ее мать дала Элле возможность вырасти в счастливой полноценной семье. — А теперь я вернулась домой. — Элла почувствовала, как костлявые старческие пальцы Грэмпса сжали ее руку. — Я вернулась домой, ты даже не представляешь, как это прекрасно.

— Я понимаю, — возразил Грэмпс. — Но знаешь, у меня с самого начала было какое-то предчувствие, что в конце концов все уладится. Жаль только, что твоя бабушка не дожила до счастливого дня.

В конце концов все уладится — Джек, Стивен и уик-энд в Лондоне. А потом она вернется домой к Грэмпсу или по крайней мере как можно ближе к нему. Поскольку коттедж деда при всех его современных удобствах был не многим больше кукольного домика, Элла понимала, что хватается за соломинку. Ей необходимо как можно быстрее найти в этом же районе работу с проживанием. Однако в тот момент, когда поезд остановился на Юстонском вокзале, и Элла достала из багажного отделения свои вещи, она думала в первую очередь о Стивене и люксе в его отеле, а все остальные проблемы отошли на задний план.