Хозяин Фалконхерста

— Лучше позовите-ка слуг, Софи, дорогая. — Аполлон осторожно снял ее руку со своей талии. — Ваша близость — это соблазн, которому нельзя подвергать больного. Да, я выздоравливаю, однако есть действия, какие мне пока рановато предпринимать.

Он опустился в одно из кресел. Она дернула шнур звонка и поспешно наклонилась к нему. На этот раз она взяла инициативу в свои руки и не смогла оторваться от его губ, даже когда в холле появились Кьюп с Драмжером.

Оба замерли. Они по-разному относились к этой сцене, хотя ее важность была понятна обоим. Кьюп усмехнулся: Аполлон делал успехи! Драмжер нахмурился: чужак был опасен для его благополучия. Ему совершенно не хотелось заполучить такого на роль хозяина. В нем и в его слуге Кьюпе было нечто, что вызывало у него смутное недоверие.

29

На следующее утро Аполлон, прибегнув к помощи Кьюпа, оделся к завтраку. Черт возьми! Он чувствовал себя таким слабым, словно его болезнь не была выдумкой. Он испытывал срочную необходимость покинуть помещение; ему требовался солнечный свет. О, если бы он мог пройтись по мягкой земле, промчаться верхом! Он до смерти умаялся в бескрайней кровати, из которой его не выпускали две хлопотливые сиделки; он устал притворяться инвалидом, ему наскучила спальня, где нечего было почитать, кроме приторных дамских журнальчиков. Однако он признавал, что скука была не слишком серьезной расплатой за то, что он надеялся приобрести. С выздоровлением пока не следовало торопиться. Софи была готова исполнить отведенную ей роль, зато сам он находился еще в процессе подготовки. Прежде чем отрезать пути к отступлению, ему хотелось убедиться в надежности своих боевых порядков.

Он снова спустился по лестнице, на сей раз ограничившись помощью Кьюпа. Его ожидал сюрприз: Софи уже сидела в столовой, одетая в костюм для верховой езды из зеленого бархата, в шляпке с пером. В это утро она вся светилась и была совершенно не похожа на неряху в несвежей одежде, какой он впервые ее увидел.

— Я услышала, как вы встали, и решила, что вы, возможно, спуститесь к завтраку. — Она улыбнулась ему из-за величественного кофейника. — Помните, я говорила, что преподнесу вам сюрприз? После завтрака вас ждет прогулка. Только ни о чем меня не спрашивайте. — Она шутливо погрозила ему пальцем.

Он церемонно обошел стол, поцеловал ей руку и вернулся на свое место. Драмжер подал завтрак — нежные ломтики поджаренной свинины, вареные яйца с частично снятой скорлупой, пышные бисквиты, которые полагалось обмакивать в масло или в патоку, и кофе с большим количеством сливок. Аполлон набросился на еду, а когда насытился, попросил Драмжера вызвать Лукрецию Борджиа. Та вошла и с улыбкой встала позади Софи, вытирая о передник свои большие натруженные руки.

— Завтрак восхитителен, Лукреция Борджиа. — Аполлон слегка наклонил голову. — Ты выше всяких похвал. Я бы с радостью увез тебя с собой во Францию. Хотелось бы тебе пожить в Париже, Лукреция Борджиа?

Та решительно помотала головой.

— Благодарю вас, масса Аполлон, сэр, благодарю, только никуда я не поеду. Не могу я оставить миссис Софи и Фалконхерст. Я умру здесь. Отец миссис Софи однажды продал меня в Новом Орлеане, а я взяла и вернулась. Я отсюда ни ногой, сэр.

Отвечая Лукреции Борджиа, Аполлон поглядывал на Софи.

— А если бы миссис Софи отправилась в Париж, ты бы стала ее сопровождать?

Седая голова снова пришла в движение.

— Никуда я отсюда не уеду, масса Аполлон, сэр, если только меня не продаст миссис Софи, но я и тогда не сдвинусь с места. Да и не станет она меня продавать. И ни в какой Париж я не поеду. Что это еще за Париж?

— Это очень далеко отсюда, — с улыбкой ответил Аполлон. — Да ты не волнуйся, Лукреция Борджиа, миссис Софи и не думает продавать тебя мне. Хочешь остаться — оставайся.

— Мы выйдем через парадную дверь. — Софи встала из-за стола и подала Аполлону руку. — Сейчас вы увидите, что за сюрприз я вам приготовила.

Они медленно покинули столовую, миновали холл и вышли на веранду. Аполлон увидел Занзибара, державшего под уздцы кобылу госпожи. Дальше обнаружилось самое странное приспособление, какое когда-либо доводилось видеть Аполлону: гамак, подвешенный на длинном шесте, который держали на плечах двое крепких негров. Гамак был защищен от солнца зонтиком. Все это напоминало языческий Рим.

— Гордость старого Максвелла, моего деда! — провозгласила Софи. — Много лет им никто не пользовался. Вчера вечером слуги почистили гамак, натянули новые веревки. Теперь он опять как новенький. Наконец-то вы сможете подышать свежим воздухом. Эти негры, Большой Ренди и Сэмпсон, — сильные парни. Кьюп, помоги хозяину лечь в гамак. А куда подевался Драмжер? Вечно его нет, когда он нужен.

— Хватит одного Кьюпа, Софи. — Аполлон неуверенно спустился по ступенькам и лег в гамак, поддерживаемый под локоток Кьюпом. Наслаждаясь нежданным комфортом, он блаженно вытянулся, дожидаясь, пока Софи сядет в седло. Носильщики заторопились за хозяйкой. Аполлон плавно покачивался, вполне одобряя невиданное транспортное средство.