Хозяин моей невинности

Пока ждал Нику, успел многое обдумать. Мне хотелось строить планы именно так, чтобы она была в них. Возможно, я стал сентиментальным, но мне было в кайф, что эта девчонка со мной. Нутро все выедало от приливов нежности.

Хоть и прошла неделя, но каждое утро, ощущая её в своих объятиях, невольно начинал любоваться её лицом. То, что я ненадолго останусь преподавателем, было ясно. Да и не мое это. Пытался работать удаленно. Делал отчеты, приводил в порядок документы серьезных фирм. Поражался, где большие начальники берут таких бездарей. Потому что порой дела были в таком адском беспорядке, что ночи не хватало продраться.

Обычно отвозил её на дежурство и зависал в компе. На парах вели себя, как будто ничего нет. Это оказалось сложнее, чем я думал. Потому что хотелось после пары схватить её в охапку при всех. Держался и напоминал себе о просьбе Ники.

Но настанет момент, когда нужно будет приобрести постоянное занятие. С отцом не хотелось даже связываться…

В машине раздался звонок телефона, и я невольно застонал.

– Да, отец, – ну, не буду же я от него бегать всю оставшуюся жизнь.

– Привет, сын, – голос отца звучал глухо и отрешенно, – как жизнь?

– Пап, ты по делу или как?

– По делу, Тим. Мне нужна твоя помощь.

После этих слов телефон чуть не выпал из рук, а челюсть с громким хрустом отвалилась вниз.

– Тебе? Помощь? От меня? Ты уверен, что не ошибся номером?

– Тим, хватит вести себя как обиженный ребенок. Мне, правда, нужна помощь. Ты можешь подъехать?

– Сейчас нет, – на самом деле, мне становится интересно, что ж там за дело, – думаю, часа через два буду свободен.

– Хорошо, жду дома.

И без лишних слов скинул. Ну, все в духе отца. Сам уже не помнил, какого черта наши отношения сошли на нет. После смерти мамы каждый из нас закрылся в своей раковине и справлялся с горем самостоятельно. А сейчас было уже поздно что-то восстанавливать.

Снова поднес телефон к уху и вслушался в длинные гудки.

– Че тебе, Тимошин?

– И вам здрасте.

– Ближе к телу. Я занят.

– Как там дела, Артем? – за всеми этими движениями совсем забыл держать руку на пульсе.

– Да как… – Дрозд на минуту замолчал, – девушку твою так и не опознали. По всему списку я прошелся, никто, естественно, ничего не видел. Бармен тоже не в курсе. В том клубе по заверениям нельзя проносить никакие запрещенные препараты и вещества. Ну, даже если бы и можно было, кто б об этом сказал менту. Пока тупик. Времени мало, но я все ещё пытаюсь найти девушку. С её места можно было видеть просвет между твоими друзьями. Чем черт не шутит. Она единственная ниточка. Если и там глухо, то я сделал все что мог, Тимох, сам понимаешь. Ты ничего не вспомнил?

Из груди вырвался рваный выдох. Черт… трижды черт! Когда жизнь, казалось бы, начала собираться воедино, самый главный вопрос так и оставался нерешенным.

– Да ни хрена. Как отрубило…

– Ну, судя по тому, что тебе намешали, оно и неудивительно.

– В смысле?

– Ну, в смысле, ядреная смесь. Мне в руки, наконец, попали результаты твоего осмотра. Тебе крупно повезло. Мог скопытиться запросто.

– Спасибо, блин. Успокоил.

– Все, давай. Некогда мне с тобой дружеские беседы вести. Кстати, как там Вероника?

От одного его вопроса перед глазами возникла багровая пелена, а рука впилась в руль.

– Тебе-то что?

– Да так. Не чужая все-таки.

– Чужая! Только попробуй к ней ещё раз яйца подкатить.

В трубке послышался громогласный смех, и вызов прервался.

Вот придурок! Ревность вгрызлась зубами в самое сердце, едва только представил Веронику рядом с Артемом. Стоило увидеть, как Ника выходит из ворот санатория, вся злость мигом улетучилась, и стало намного спокойнее. Я верил, что с ней у нас все получится.

Глава 36

Ника

Села в прохладный салон автомобиля и откинулась на спинку. Тимур с интересом разглядывал меня, а мне в который раз стало неловко под его пристальным взглядом. Хотелось уже все закончить и идти дальше. Только от Тимура будет зависеть, вместе ли мы пойдем, или же порознь. При одной мысли, что я его потеряю, ноги становились ватными, а сердце в груди замирало.

– Поехали?

Кивнула и мы тронулись с места. Бросила ещё один взгляд на огромную территорию санатория и тут же ощутила болезненный спазм в горле. Не хотела плакать, но слезы против воли потекли по щекам. Постаралась незаметно для Тимошина отвернуться к окну и не заострять внимания на своих слезах.

Но машина тут же свернула на обочину, и я оказалась в надежных объятиях Тима.

– Иди сюда, малыш, – меня без труда перетащили на водительское сидение и завернули в крепкие руки, – ну что ты? Что-то не так?

Не было сил говорить, поэтому только слабо покачала головой, продолжая глотать слезы. А может вот именно тот момент, когда стоит рассказать все? Как только приедем домой…

– Ну что ты, маленькая? Что случилось?

– Все хорошо, – горло настолько саднило от слез, что я могла только шептать, – просто не верится, что, наконец, все позади.

– Эй, – мое лицо захватили в ладони, и я встретилась с взглядом полным заботы, – твоя мама жива. Это же самое главное, да?