Хозяин моих желаний (СИ)

– Не доводи меня, – рявкает он, пытаясь ухватить меня за кисть.

– Да не вопрос! – Раздражённо отталкиваю плечом дворецкого. Дверь в свободную жизнь я и сама для себя открою. Не с Тохой, так одна. – Делай со своим дружком что хочешь. Хоть сам женись. Мне от тебя ничего не надо!

Упрямый? Я тоже. Доказано не один раз.

Так я думала ещё утром. А спустя каких-то двенадцать часов уже мечтаю, что мама в очередной раз смягчит отцовский гнев на милость и меня найдут. Но пальцы немеют, а лес продолжает звенеть тишиной.

Холод выкручивает мышцы.

Выбор невелик. Либо замёрзнуть, либо согласиться быть игрушкой богатенького мальчика.

Знать бы наверняка, зачем ему это? Ладно если развеять скуку. А если всё-таки садист?

Хоромы посреди леса – это не безликая квартира. Вычислить проще простого. И номера машины он не скрывал. Значит, с моей стороны подвоха не ждёт. Уверен, что я не смогу никому рассказать?

Мамочка, что же мне делать?

Часть 1. Глава 4

– Твоё предложение ещё в силе?

Первым делом, зайдя на кухню, я хорошенько хлопнула дверью, насладилась звоном стекла в оконной раме и теперь злобно смотрю в бесстыжие глаза похитившего меня дикаря.

– Ты разве видишь здесь другие развлечения? – выдаёт он иронично, разглядывая мои, припорошённые снегом волосы.

– Не вижу. – Ёжусь, опасливо озираясь по сторонам. – Ладно, карты так карты. Умеешь, знаешь ли, уговаривать.

В тепле снег быстро начинает таять. Сухие у меня теперь только ботинки, да и те изнутри.

Оглядевшись, прохожу бочком к батарее.

– Замри.

Мог бы и не рявкать. Близость крепкого, пышущего силой и жаром тела за спиной моментом сковывает мышцы. Кисти тонут в его крупных ладонях так и не достигнув прогретого радиатора.

– Что, прямо сейчас?.. – Напрягаюсь ещё сильнее. – Дай хоть отогреюсь.

Голос местами пропадает.

Я возвращалась с уверенностью. Думала, что готова, что сумею абстрагироваться, что выдержу без эмоций и слёз, но... К такому нельзя быть готовой.

Паника сжигает меня, путает мысли. Не то, чтобы искренне верила, будто всё это розыгрыш... Так, самую малость для поддержания духа. Теперь даже поддерживать нечего. Всё разом упало.

– Чудная ты. Если вцепишься сейчас в батарею, возникнет перепад температур, блокируется кровоток и может наступить омертвение тканей.

– Решил вдруг проявить заботу? – с каким-то мертвенным оцепенением шепчу его отражению в оконном стекле.

На голову меня выше, небритый, мощный. Я таких никогда не встречала. Рядом с любым мужчиной всегда чувствовала себя уверенно, чувствовала рамки условностей, за которые посторонний человек не сунется, а сейчас ничего этого нет. Только его первобытная зашкаливающая энергетика и моя беззащитность. Определённо варвар. Самый настоящий.

– Само собой, – соглашается он после секундной заминки. – Твои изящные руки нам ещё пригодятся. Нехорошо ломать свою лучшую игрушку, правда?

– Не знаю, – отрезаю нервно.

– У тебя были любимые игрушки, Влада?

В груди взрывается отчаяние. Слова не идут, горло дерёт коротким всхлипом.

– Отвечай.

Раду не повышает голос, наоборот, тот становится тише, пробирая болезненной волной до кончиков пальцев. И что-то есть в нём такое... интуитивно отторгаемое разумом, но подчиняющее себе рефлексы на уровне приказа.

– Нет. – Опускаю голову, – У меня было слишком много игрушек... просто до неприличия много. Некоторые я просто доставала из упаковки, рассматривала и больше никогда не брала в руки. Ни одной любимой. Родители могли себе позволить меня баловать. Что в этом плохого? Меня теперь за это нужно наказать? Унизить? Поиздеваться? Что?!

– Думаю, правильно будет пожалеть. Но я этого делать точно не собираюсь.

– Плевать я хотела на твою жалость, – огрызается во мне гордость.

Пытаюсь выдернуть пальцы. Становится только хуже.

Теперь к ярости прибавляется невыносимое осознание собственного бессилия.

– Lua-te-ar naiba!..* – выстанывает он с укором, усилившимся давлением на кисти навязывая мне покорность. – Ты знала, что тебе купят новую куклу, она занимала все твои мысли. Красивая, желанная. А к старой не успевала ни привязаться, ни почувствовать ответственности за её сохранность. Ты не приучена ценить. Тебя саму нужно чинить. Ты это понимаешь?

Единственное, что я сейчас понимаю – это то, что как-то совсем нехорошо звучит из уст поехавшего умом похитителя намеренье что-то в тебе чинить.

Почему-то сразу видится операционный стол в подвале, моргающий свет люминесцентной лампы, пила...

– Можно я посмотрю карты? – Насколько могу, поворачиваю голову назад. Всё, что вижу жёсткую линию губ. Его решимость леденит не хуже мороза, и я спешу вернуть разговор на относительно безопасную стезю. – Хочу примерно знать, к чему быть готовой.

Ни за что не признаюсь насколько мне страшно.

– В переднем кармане, – Раду отпускает мою правую руку. – Хочешь глянуть – сама достань.

Такое чувство, что псих нарочно выделывается. Только оно и позволяет мне без смущения вытянуть из джинсов колоду.

«Доведи себя до оргазма при помощи рук»– выбито на верхней карте.