Хозяин мрачного замка

– Медицина тоже? – с явным скепсисом уточнил Лёха.

– Нет. – Веслав явно снова пытался подобрать нужные слова. – Травы, слова, многое, что люди знают.

– Он был магом? – у Саши получилось это сказать полуутвердительно. И молодой человек явно волновался.

– Колдун! – довольно выдал хозяин дома. – Его так называли. Но нет. Это… сказка! Он ученый. Просто люди не понимали. Катаржину тоже так называли. Ведьма. Думаю, люди так думали о Веславе из-за матери.

Светлана чуть сдвинулась со своего места, честно спряталась за спину стоящего впереди Владимира. Она не хотела, чтобы кто-то заметил ее выражение лица. Она ведь только что подумала, что Катаржина могла быть той ведьмой из легенды. И теперь… А еще и сын колдун. И это сходство давно умершего человека с нынешним хозяином… Глупо так пугаться. Но все же Света не могла избавиться от суеверного страха.

Хотя обычно это было ей совсем не свойственно. Сколько подобных баек из прошлого она слышала, путешествуя по Европе? Сколько раз она сама рассказывала подобные истории своим туристам? Не то чтобы сама женщина не верила в существование каких-то там сверхъестественных сил, просто они были для нее лишь частью прошлого. Некое очарование Средневековья. Не больше.

Пару раз ей приходилось бывать в старинных домах, где, согласно преданиям, жили привидения. Даже как-то ей нечто такое, правда, померещилось. Но было… как-то почти по-детски весело. Как страшилки в темноте с подружками в школе рассказывать. Такой… ненастоящий испуг. А здесь…

Неприятное чувство. Будто ожидание чего-то непоправимого. Предчувствие беды. И никак не проходит. Надо прекратить все это. Ведь и остальные тоже выглядят обеспокоенными или даже тоже испуганными.

– А там чей портрет? – Света указала на следующую картину.

В полумраке можно было пока различить лишь фигуру в чем-то длинном и белом. Что снова наводило на мысли о призраках.

– Мария, – у Веслава получилось сказать это имя как-то особенно. С какой-то затаенной печалью.

Хозяин дома подошел ближе, в неровном свете стали проступать черты изображенной на портрете женщины, вернее, еще совсем молодой девушки. Копна черных вьющихся волос, кудри свободно рассыпались по плечам. Смуглая кожа, большие совершенно черные глаза. На ее лице было такое интересное выражение – смесь почти детского любопытства и некоего вызова. На девушке было довольно простое белое платье, подпоясанное кушаком мягкой замши. Светлану поразили, конечно же, украшения. С десяток тонких золотых браслетов, а на груди монисто, собранное будто из монет, также с золотым блеском.

– Она похожа на цыганку, – отметил Владимир.

– Она была ею, – подтвердил Веслав. – Ее табор стоял на моей земле. Однажды была встреча. После Мария пришла в дом и осталась. Любовь. Такая… Яркая, как пламя. Но… Табор ушел. Она осталась. Не устроил дом. Ей был нужен ветер и солнце.

– Она ушла за своими? – предположила Кира.

– Она не нашла свой табор. – Света в этот момент уже была уверена, что это ей не кажется, а на самом деле в голосе хозяина дома звучит злое торжество. – Мария ушла в дождь и туман. Бывает тут такое. Там не выбралась. Она умерла.

История потрясла туристов.

– Такая молодая… Господи… – Зоя расстроилась до слез. – Жалко так…

– Нельзя было уходить, – твердо, будто это закон, заявил Веслав. – Она была в доме. Не надо было уходить.

Стало понятно, что сожалений о смерти своей далекой прабабки нынешний хозяин не испытывает. Это несколько обескуражило гостей дома.

– Как-то женщинам в вашем доме не везет, – констатировал Лёха.

– Да, – покладисто согласился Веслав. – Плохая судьба. Как это называют… темный глаз?

– Дурной глаз, – подсказала Зоя. – По мне, так прямо проклятье какое-то. Но… Это же все сказки. Вон, вы, молодой, симпатичный. Найдете жену, родите детишек, и все проклятье как рукой снимет.

– Нет детей, – тяжело вздохнул хозяин дома. – Жена была, но… тяжелая судьба.

– О как! – это проняло даже Владимира. – Но… это… Время есть, можно и повторно жениться. Чего сразу судьба!

– Можно, – как-то многозначительно отозвался Веслав.

И при этом он смотрел на Юлию. Девушка встретилась с поляком взглядом, явно смутилась, опустила глаза. Будь в комнате больше света, наверняка было бы заметно, как она покраснела.

– Здесь больше нет портретов, – заметила девушка. – Остальные ваши предки, их изображения в другой комнате?

– Нет. – Хозяин дома вдруг вернулся в свое прежнее дружелюбно веселое расположение духа. – Больше никого не рисовали. Моды нет. Это люди, кто построил дом. Много грустного. И женщины, и Ежи. Даже Бартош. Он много пить. Умер так плохо. Упал, ударился головой. Много плохих историй. Но не будем грустить! Вы гости! Давайте смотреть дом! Я показать…

Он снова подбирал слово.

– Буду водить как в музее, – объяснял хозяин дома.

– Экскурсия. – Света решила, будет верно, если именно она на этот раз поможет с близким ей понятием.

– Я показать вам экскурсию, – решил Веслав, пусть и не очень грамотно с точки зрения русского языка. – Идем!

– Это… – Владимир повернулся к забытому столу. – Может, сначала доедим?