Хозяин порталов (Спираль Миров-2)

вода, - я протянул бутылочку на 250 грамм. – Столовая,

минеральная или газированная? - внутри сосуда закрутился рой

пузырьков. – Нельзя просто представить что-то и это что-то

обязательно получится. Держи…

- Смартфон? – Нарейса покрутила пальцами 5-ти

дюймовый аппарат.

- Муляж. Я не имею ни малейшего представления о

внутренней начинке, соответственно и работать он не будет.

- Как всё сложно, - она отбросила пустышку в

сторону. – Знаешь, Серхео, иногда хочется вернуться назад, в то

беззаботное время, когда мы познакомились. Снова стать глупой

восемнадцатилетней девчонкой, бродить по мирам, заниматься

любовью под любопытными взглядами цвиков…

- А не завести ли нам ещё мальчика или девочку?

Отдохнёшь годик от своих бандитов-террористов.

- Нет. Я пока не готова второй раз стать матерью –

дел полно. Что будет делать без меня группа?

- Назначат другого командира.

- У нас, между прочим, уже слаженный и обкатанный

коллектив. Новая «метла» - новые порядки и сложности во

взаимодействии.

- Прекрасно вас понимаю, товарищ майор, но про

мужа забывать не стоит.

- Ты обиделся? – Нарейса перевернулась на живот и

пододвинулась поближе, стараясь рассмотреть выражение моего

лица. – Есть же Вера, Татьяна.

- Мирса Мирош, вы сколько раз были дома за

последние полгода? Молчите? Ни разу.

- Работы много, - она смущённо отвела глаза.

- Да? Тогда отгадай загадку – как называется человек,

у которого три жены, но он живёт один? Только не лох – этот

вариант неверный и обсуждению не подлежит.

- Серёж, ну ты же сам говорил, что очень рад за нас –

есть цель, ради которой стоит тратить время.

- Совершенно верно, однако последнее время у

меня начинает возникать крамольная мыслишка, а не…

- Даже и не думай, - глаза Гарейсы гневно сверкнули.

– лишних конкуренток мы не потерпим.

- Э, мадам, да в вас никак проснулась ревность?

Взыграли собственнические чувства? Я, между прочим, имел ввиду

совсем другое – отпуск.

- Издеваешься.

- Шучу.

Она вскочила, нервно походила рядом туда-сюда и, ткнув в

меня пальцем, вынесла решение:

- Я предупредила.

- Понял, не дурак, - я принял сидячее положение и

потянул Нарейсу за руку. – Давай, как в старые добрые времена,

когда мы были юны и будущие невзгоды скрывались за туманом

времён…

- Товарищ прапорщик, из вас поэт как из…

- Но-но, попрошу без грязных инсинуаций.

- Ладно, - фыркнула супруга, поудобнее устраиваясь

на моих коленях. – А это ничего, что младший по званию обнимает

старшего?

- Нас никто не видит, так что о репутации можно не

беспокоиться.

- Болтун, - еле разборчиво прозвучало в ответ и

тихое посапывание известило о глубоком сне, мгновенно

окутавшим Нарейсу не без моей помощи.

Утро принесло прохладу, кучевые облака и отголоски

далёкого собачьего лая. Нарушители лесной тишины появились в

поле зрения минут через пять – коричневого окраса лошадка

неспеша тянула телегу с единственным пассажиром. За ними

крутилась кудлатая дворняга, звонким тявканьем напоминая всей

округе о своём присутствии.

- Рота, подъём.

- Командир желает поспать ещё капельку, - супруга

лениво приоткрыла один глаз.

- Тогда наш гид по Ленинградской области проедет

мимо.

- Какой ты настырный, - она поднялась, потянулась

всем гибким телом; защитный костюм преобразился в серое платье

с коричневым пояском под грудью. – Никуда не уходи. Подожду

транспорт за поворотом.

Дед Ефим наслаждался покоем. Вчера с кумом

Федькой испытывали качество медовухи и, как обычно, слегка

перебрали. Правильно, что таинство перегонки решили проводить

в сарае на задворках, не то бабка Нюра всю плешь проела бы. Нет,

поначалу она ходила, принюхивалась к сивушному запаху, мешала

наслаждаться чистейшим продуктом и задушевным разговором о

жизни и политике. Последний раз заглянула на закате солнца.

Окинула сердитым взором раскрасневшиеся лица, погрозила

сухоньким кулачком и громко хлопнула расхлябанной дверью.

Утром его некстати растолкали и отправили присмотреть за пасекой

- как бы внучок Венька не учудил там какую-нибудь катавасию. Что

не говори, а лесной воздух, по утречку, творит чудеса. Лёгкий

ветерок освежает лысину, приглушая звон церковных колоколов.

Эх, хорошо, едрит-раскудрит! Так, чего это Нюська разошлась,

словно посторонние во двор ломятся?

- Тр-р-р, родимая, - дед натянул вожжи и оторвал

спину от мягкой, душистой подстилки из сена.

Дворняга шерстяным клубком крутилась перед

неизвестной девушкой, старательно привлекая внимание хозяина.

- Здравствуйте, дедушка, - она поднялась с травы,

улыбаясь доброжелательно.

- И тебя с добрым утрецом, красавица. Ждёшь кого

али как? – Ефим отметил приличный рост «гренадер-девицы» и

мысленно подкрутил щётку жёстких седых усов.

- Ноги устали, решила передохнуть.

- Ну, так лезь в телегу, довезу куда надо, ежели по

пути, - сам же подумал. – «Такую заставь плуг таскать, так пахарь

быстрее замается».

- Вы в Ленинград едете?

- Да ты никак заплутала, девонька? Эта дорога ведёт

на Лаврики, совсем в другую сторону. Тебе надыть повертаться

назад, с полверсты, да свернуть направо, там ещё вёрст пять.

Выйдешь на тракт и до города рукой подать.

- Спасибо, дедушка. До свидания.

- Счастливого пути, красавица. Но-о-о, Лыська.