Хозяин таёжного неба (СИ)

- А батя говорит, что княжество, почитай, и так кончилося, - сказал Вякса. - Ополченцы давеча баяли, что воеводы уже сговорились с князем таёжные земли под царя отдать, а он, мол, им за это боярские титулы пожаловать обещался. Весичи неспроста хозяевами себя держат, им ведомо, что тут скоро всё ихим станет.

- Подавятся, - сумрачно возразил Збугнята, но неуверенно так возразил, и Стёпке стало ясно: все уже смирились с тем, что придётся жить под рукой весского царя.

- А разве с царём плохо? - всё же спросил он. - Живут же весичи.

- Живут, - мрачно подтвердил Збугнята. - Так живут, что деревнями в тайгу утекают, лишь бы от царя и его слуг подале. У нас, почитай, половина княжества - беглые мужики из Веси. А коли царь и над нами встанет, куды тогда бечь? В Оркланд али к элль-фингам?

- Нельзя нам под царя, - тоже совсем по-взрослому вздохнул Вякса. - Коли над нами Весь встанет, ихие купцы и бояре всё под себя подомнут, всю торговлю. А мужиков податями задушат.

Стёпка не нашёлся что сказать. Да и что тут скажешь. Это была политика, о которой он и дома почти ничего не знал и, честно говоря, не слишком интересовался. Войны, перевороты и майданы из телевизионных новостей представлялись ему страшно далёкими и не совсем взаправдашними. Гораздо важнее и интереснее было то, что происходило с ним и вокруг него: школа, компьютер, друзья, книги, походы на речку, каникулы... А попал сюда, и оказалось, что и здесь то же самое. Такая же непонятная политика, от которой простым и хорошим людям почему-то только хуже становится. И никак этого не изменить. Будь ты хоть демон, хоть гоблин, хоть вурдалак.

От невесёлых размышлений его отвлёк вывалившийся из бурьяна взъерошенный Щепля.

- Так и знал, что вы здеся, - радостно объявил он, протягивая руки к костру. - Салом жареным за версту шибает. И как ты, Збугнята, им не подависся?

- Вкусно, - возразил вурдалак. - Меня тролли научили, когда мы с батей в низовья Окаяни ездили. Они там все сало жарят.

- А я рыбки принёс, - объявил Щепля, вытягивая из-за пазухи несколько вяленых рыбин. - У Сопелихи стянул за то, что она меня вчерась дрыном поперёк спины навернула.

И они ели рыбу, и Стёпка почему-то совершенно не переживал из-за того, что рыба ворованная. Щепля так потешно рассказывал о своей ссоре с Сопелихой и о том, как убегал от её страшного пса огородами, что его поступок казался не преступлением, а подвигом.

В разгар веселья на огонёк заявился ещё один персонаж. Запропавший Дрэга спикировал прямо из звёздного неба, распахнул крылья над костром так, что пламя взвилось озорными искрами, курлыкнул что-то приветственное и уселся на Стёпкино плечо.

- Ну ты и гад, - с чувством сказал едва не подавившийся от неожиданности Стёпка. - Ты же меня насмерть перепугал.

Дрэга куснул его за ухо, зашипел, вытягивая шею и требуя угощения.

Пацаны были в восторге.

- Дракон! - верещал Щепля. - Знамо дракон! У меня на них глаз верный.

И они потом по очереди кормили дракончика свежим хлебом, макая его в варенье из демоники. И обожравшийся Дрэга безропотно позволил тискать себя и лежал, блаженно щуря глаза, на коленях то у Вяксы, то у Збугняты, то у Щепли. А Стёпка рассказывал, как дракончик помогал ему побеждать оркимага. И звёзды в небе радостно перемигивались, и никто не мешал наслаждаться свободой и дружеской беседой.

В общем, пикник за сараями удался на славу.

Глава четвёртая,

в которой демон ищет демона