Хозяин таёжного неба (СИ)

Но Степан пока не собирался покупать себе оружие. Иметь что-нибудь подобное хотел, а покупать даже и не мечтал. Для чего, скажите, таскать на поясе меч, если не умеешь с ним обращаться? Показывать всем, какой ты крутой? Обманывать и знать при этом, что меч в твоих руках бесполезнее обычной дубины? Надеяться на то, что в случае какой-нибудь очередной неприятности вновь придёт на помощь ничего не боящийся гузгай? А вдруг не придёт? И Стёпка, с сожалением вложив меч в ножны, протянул его купцу. Это было его оружие, отдавать его страшно не хотелось, но он себя пересилил.

- Хороший меч, - сказал он, с трудом отводя взгляд в сторону. - Но я пока покупать не стану. Я подумаю. Вы здесь долго будете торговать?

- Без одного дня седьмицу.

- Если я надумаю, я приду. Сколько я должен?

В общем, самым дорогим приобретением оказались как раз простые с виду ножи. Золотой драк поменял владельца. Стёпку это порадовало, значит, всё же не самое плохое оружие выбрали пацаны, раз за них элль-финг такую цену запросил.

- Благодарю уважаемого купца, - сказал он. - Приятно было иметь с вами дело.

Косуда в ответ положил руку на сердце, поклонился. Трудно было представить себе этого предупредительного, по-восточному вежливого элль-финга скачущим по улицам горящего села, стреляющим по мирным жителям из тугого лука, уводящим в полон захваченных детей и женщин... Возможно, как раз Косуда в разбойных набегах на таёжные земли никогда не участвовал, но другие элль-финги, такие же точно степняки со смуглыми лицами, почти каждый год приходили в Таёжный улус вовсе не торговать. Збугнята, когда они возвращались с покупками в дом Швырги, успел порассказать Стёпке об ужасах элль-фингских набегов, о которых знал по рассказам отца. Корчмарь Зашурыга, оказывается, много раз ходил на кочевников с проторской дружиной, а прошлый осенью даже вернулся пробитый сразу двумя стрелами, счастье, что не отравленными.

Глава вторая,

в которой демон встречается с людоедом

Надо было видеть Збугняту и Вяксу, когда они вышагивали вслед за Степаном в своих обновках, после того, как переоделись в корчме. Глаз у купца оказался верным, и одежда сидела на пацанах так, словно они всю жизнь ходили в элль-фингских шароварах и куртках. С такими оруженосцами не то что к магам, к самому князю не стыдно было бы идти.

Вякса то и дело вынимал из ножен свой тесак, любовался лезвием, то сухие ветки остругивал, то сносил головы ни в чём не повинным одуванчикам.

- Ну, спасибо тебе, Стеслав, ну, спасибо! - не уставал благодарить он. - Такого ножа и у Гугнилы нету. Теперича меня батя на охоту непременно возьмёт. С этаким-то ножом и людоед не страшен, верно, Збугнята, - и опять самозабвенно рубил лопухи и крапиву.

Корчму они покинули тайком, ушли задАми, стараясь не показываться на глаза в первую очередь Застуде. Збугнята проведал, что у сестры в горнице сидят подружки, и предложил уйти тайком. "Ежели они тебя приметят, живым не вырвешься. Расспросами замучают, судачить они шибко горазды". Стёпка спорить не стал, сам не хотел с любопытствующими девицами встречаться.

Пробираться оврагами больше не было нужды, и они гордо и свободно зашагали по Проторе к острогу. Селяне, поневоле свыкшиеся уже с наплывом чужеземцев, на трёх подростков внимания почти не обращали, зато шныряющие повсюду пацаны буквально столбенели, когда в принаряженных спутниках какого-то нездешнего отрока узнали вдруг своих, проторских дружков, которые ещё вчерась в дерюжках босиком пыль загребали. А попавшийся навстречу вездесущий Щепля вообще потерял дар речи. Опомнившись, он хотел было увязаться следом, но Вякса шикнул на него, и бедный Щепля отстал, и мелькал где-то далеко позади, на пределе видимости, жадно вглядываясь в спины гордо вышагивающей троицы и гадая, куда они и зачем идут.

Надо сказать, что Збугнята с Вяксой недолго хранили важный вид. Натура взяла своё, и вскоре Вякса уже вновь вертелся неугомонным чертёнком, а Збугнята звучно сплёвывал сквозь клыки, и беззаботно пинал камешки новыми сапогами.

Стёпке было невесело. Он страстно надеялся, что его догадки окажутся всего лишь догадками, что у магов сидит не превратившийся в каннибала Ванька, а самый настоящий людоедский людоед, не имеющий ничего общего с его непутёвым другом. Но тут же ему вспоминалось подслушанное на хуторе: "Сам маленький такой, говорит по-ненашенски и волосы на голове кочкой". По описанию - вылитый Ванес.