И в самом деле: за высоким сосновым кряжем открывается беспредельное поле. И тихо в поле — ни ветерка, ни дуновения. День клонится к закату.
Иван Николаевич и дочери его входят в пшеницу по грудь, как в воду, и, оглаживая рукой колосья, уходят все дальше и дальше.
И смотрит на них от сосны Мария Ивановна, старый человек с таким усталым и таким светлым лицом.
Вот она сдвинулась и пошла за ними туда, к горизонту.
Так они и растворяются среди высоких созревающих хлебов.
1972