Хозяин видений

Странно, но жалости к Герде я не испытывала. Ни сострадания, ни печали. Даже отвращения к тому, что собирался сделать Эрик, не было. Только равнодушие. Холодное, расчетливое и циничное.

— Лучше бы ты умерла, — совершенно спокойно сказал Эрик. — Потому что бессмертие станет для тебя проклятием.

…На улице уже вовсю пахло весной. Теплый ветер приятно обдувал кожу, ветки старой яблони покачивались у нас над головами. А где-то внутри меня росла пустота. Темная и пугающая, как взгляд Герды. Она там, распятая, не в силах пошевелиться, а я… Мне все равно.

Все равно ведь?

— Она — Кира? — тихо спросил Эрик.

Я кивнула. Он понял сам, не нужно объяснять. Так даже лучше. Сброшу все на него — ответственность, необходимость решать, действовать.

Эрик прав, другого выхода нет. Рано или поздно он уйдет, и тогда драугру ничего не помешает меня убить. Она даже при нем не постеснялась.

— Вызову такси. Обещаешь дождаться и не делать глупостей?

— Спать лягу. Устала, — тихо ответила я, и он меня обнял.

— Ты говорила, Кира умерла, — прошептал мне в волосы. — Так и было, Полина. Она умерла. А эта — просто похожа на нее. Оболочка, не более. — Приподнял мой подбородок и очень серьезно добавил: — Дождись меня.

Не знаю, чего он боялся. Возможно, что я сбегу или попытаюсь помешать.

Я ехала домой и думала о прошлом. О моей Кире, которая умерла. Давно. В прохладном Будапеште, на берегу Дуная.

Так бывает — матери теряют детей. Жизнь не заканчивается, они продолжают дышать, вставать по утрам, готовить завтраки, ходить на работу. Забываться в делах. И лишь темными ночами, когда домашние спят, тихо плачут в подушку. Но в целом — живут.

Живут ли? Живу ли я? Цепляюсь за чужие эмоции, за чужую силу, пытаюсь окунуться в тепло, наполниться им, а внутри давно пусто. Только теперь я поняла это.

Не помню, как вошла в квартиру, разделась, приняла душ. Помню себя, лежащей на кровати, с поджатыми под подбородок коленями, в темноте. Без мыслей, без чувств, без движения.

А потом вернулся Эрик. Взял меня на руки, как ребенка, прижал к себе, и пустоту в груди заполнило его тепло. Я расплакалась, а он гладил по спине, молчал и обнимал — такой близкий, родной, любимый. И я впервые испугалась.

Что я буду делать, когда он уйдет? Умру? Сойду с ума? Очерствею?

Он мне нужен, как воздух. Просто нужен.

Постепенно рыдания утихли, и я сидела, прижавшись к Эрику, наслаждаясь его заботой и надежностью, и понимала: я нашла то, что искала. Того самого человека. И должна его отдать. Причем, не кому-то, а призрачному кану, о котором ничего не известно, кроме того, что это высший уровень сознания. Эрик хочет туда, а не меня. Я для него — только путь в новый мир и приятный кен.

И все равно я любила его. Люблю. Буду любить. Всегда. Потому что Эрик — самое настоящее, что было в моей жизни.

— Расскажи мне все, — тихо попросил он.

И я рассказала. О том, как Тан нашел меня для Герды, а Влад все «исправил». О том, как сам Влад потом сделал то же самое, а чтобы я не умерла, провел тут жуткий ритуал. О Кире. Об охотнике. О том, как я искала таинственного хищного в Будапеште, о гибели Норы. О договоре Влада с Альриком.

Эрик слушал молча и думал, и, казалось, я жизнь готова отдать, чтобы узнать, о чем. Но спросить побоялась, а говорить он не торопился. Просто обнимал.

А потом я уснула, и снилась мне синяя комната, а за окном — море. Чайки кружили над скалами, и дельфины плескались в залитой солнцем и покрытой рябью морской глади. Было просто хорошо. Я распахнула окно и смотрела вдаль — туда, где синее море сливается с синим небом.

Проснулась в полной темноте и почему-то испугалась. Эрика рядом не было, я лежала одна на огромной, почти безграничной кровати и дрожала. А потом он вернулся — оказывается, просто ходил в душ. Я снова расплакалась, а он вытирал мои слезы. И целовал. Я касалась его горячей кожи — бесстыдно, жадно. Хотелось забыться, ощутить его кен в себе, стереть страхи и разочарования прошлого дня.

Эрик стер.

Не было ничего — только мы. Сплетение тел, сплетение энергетик, словно мы — одно целое, неотделимое, единое. И я подумала, даже если он уйдет, в нем еще долго будет жить частичка меня, а во мне — он. Вселенная по имени Эрик.

Рассвет нагнал нас внезапно — усталых и довольных. Эрик лениво перебирал мои волосы, а я жмурилась и наслаждалась, как довольная кошка.

— Расскажи о себе, — попросила осторожно, боясь спугнуть волшебство, витающее в воздухе. Рядом с Эриком все было синим и волшебным.

— Что ты хочешь знать? — улыбнулся он.

— Все. Но буду рада, если ты хоть что-то расскажешь. Например, про кан. Как ты узнал, что тебе предстоит туда попасть?

— После смерти родителей я сорвался. Творил такие вещи… — Он вздохнул. — Похуже, чем сегодня. А потом попал в мир, созданный Арендрейтом. И он дал мне прочесть предсказание. С тех пор я ищу свою пророчицу.

— И ты сразу поверил? Я имею в виду, скади… разве тебе не близка их судьба?

— Древний жрец умеет убеждать.