Читаем Хозяин Вселенной полностью

Связывание с помощью веревки

Связывание с помощью ленты

Связывание с применением наручников/металлических фиксаторов

Связывание с помощью кожаных наручников.

Подвешивание в связанном состоянии,

«Мы уже говорили о подвешивании. И это абсолютно нормально, если ты захочешь отнести его к жестким ограничениям. На связывание нужно много времени. Да и ты всё равно будешь со мной только на протяжении коротких периодов, так что…Что-нибудь еще?»

«Не смейся надо мной, но что такое распорки?»

«Я обещал не смеяться. И я извинился дважды» - он смотрел на меня – «Не заставляй меня делать это еще раз» - предупредил он. И мне показалось, что я визуально стала меньше. Ох, он так любит покомандовать! – «Распорки – это приспособление с креплениями для рук и ног. С ними весело».

«Ладно. Так, кляп. Я боюсь, что не смогу дышать».

«Это я испугаюсь, если ты не сможешь дышать. Я не собираюсь душить тебя».

«И как я буду использовать стоп-слова, если во рту у меня будет кляп?»

Он сделал паузу.

«Ну, во-первых, я надеюсь, что тебе никогда не придется использовать их. Но в случае, когда у тебя во рту будет кляп, мы будем использовать сигналы руками» - как ни в чем не бывало ответил он.

Я моргала, глядя на него. Но если я буду связана, как я смогу подавать сигналы? Мой мозг был в замешательстве. Хммм, видимо из-за алкоголя.

«Мне как-то не по себе от мысли о кляпе».

«Хорошо, буду иметь это ввиду».

Я посмотрела на него, поняв, что меня осенило.

«Ты связываешь своих сабмиссивов для того, чтобы они не могли дотронуться до тебя?»

Он задумчиво смотрел на меня сверху вниз.

«Это одна из причин» - тихо сказал он.

«Поэтому же ты связывал мне руки?»

«Да» - его взгляд не выдавал ничего.

«Тебе не нравится говорить об этом» - пробормотала я.

«Нет, не нравится. Хочешь еще выпить? От алкоголя ты становишься смелее, а мне нужно знать как ты действительно относишься к боли».

Черт возьми! В этом и загвоздка. Он снова наполнил мою кружку, и я сделала глоток.

«Итак, как же ты относишься к получению болевых ощущений?» - Эдвард смотрел на меня сверху вниз – «Хмм, ты кусаешь свою губу» - мрачно произнес он.

Я тут же перестала это делать, но не знала, что и сказать. Я покраснела и уставилась на свои руки.

«Тебя в детстве не били в наказание?»

«Нет».

«Значит, ты вообще не знаешь, каково это?».

«Нет».

«Это не так плохо, как ты думаешь. Твоё воображение в данном случае играет против тебя» - прошептал он.

«А тебе обязательно делать это?»

«Да».

«Почему?»

«Это часть этого стиля жизни, Изабелла. Это то, чем я занимаюсь. Я вижу, что ты нервничаешь. Давай пройдемся по способам» - он показал мне список. Моё подсознание убежало, вопя от ужаса, и спряталось под диван.

Шлепки

Порка лопаткой

Наказание плетью/кнутом

Удары тростью

Укусы

Зажимы для сосков

Зажимы для гениталий

Лед

Горячий воск

Другие виды/способы боли.

«Значит, ты против зажимов для гениталий. Хорошо. Всё равно, больнее всего от ударов тростью».

Я побелела.

«Мы будем потихоньку идти к этому».

«Или можем вообще этого не делать» - прошептала я,

«Это часть договора, детка, но мы будем потихоньку двигаться к этому. Изабелла, я не собираюсь предлагать тебе что-то невозможное».

«Это наказание, его я боюсь больше всего» - сказала я еле слышно.

«Я рад, что ты мне сказала об этом. Мы пока уберем удары тростью из списка . И как только ты начнешь привыкать ко всему этому, мы начнем повышать силу. Мы будем делать это потихоньку».

Я сглотнула, а он подался вперед и поцеловал меня в губы.

«Ну вот, неплохо поговорили, правда?»

Я вздрогнула, моё сердце снова ушло в пятки.

«Знаешь, я бы хотел поговорить о еще одной вещи, и потом я отнесу тебя в постель».

«В постель?» - я часто заморгала, а кровь понеслась по телу, отдаваясь ударами во всех укромных местах.

«Да ладно тебе, Изабелла… Весь этот разговор о таких вещах… Я хочу трахнуть тебя прямо сейчас. Я смотрю, и на тебя наш разговор оказал такой же эффект».

Я ужасно смутилась. Моя внутренняя богиня тяжело дышала.

«Видишь? Кроме того, я хочу кое-что попробовать».

«Мне будет больно?»

«Нет, перестань видеть повсюду боль. В основном ты будешь получать неземное удовольствие. Я, что, делал когда-то тебе больно?».

Я покраснела. «Нет».

«Ну вот. Знаешь, сегодня днем ты говорила о том….что хочешь большего» - он колебался, став вдруг таким неуверенным в себе.

О Боже. Куда он клонит?

Он взял мои руки в свои. – «В то время, когда ты не будешь моим сабмиссивом, мы можем попробовать. Я не знаю, получится ли у нас. Я не знаю, как разделять всё это. Может и не получится. Но я хочу попробовать. Может один вечер в неделю….Я не знаю».

Черт побери! У меня открылся рот от удивления, моё подсознание было в шоке, Эдвард Каллен согласен на большее!

Глава 31.

Он хочет попробовать! Мое второе я выглянуло из-за дивана, на лице этой мегеры все еще было выражение шока.

"У меня есть одно условие" – он посмотрел на моё ошеломленное выражение лица.

"Какое?" – выдохнула я. Что угодно, я сделаю всё, что угодно.

"Ты любезно принимаешь мой подарок в честь выпускного"

"О…" – кажется, я уже поняла, что это за подарок. Мой живот скрутило от страха.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Изобразительное искусство, фотография / Документальное / Биографии и Мемуары / Прочее
Кошачья голова
Кошачья голова

Новая книга Татьяны Мастрюковой — призера литературного конкурса «Новая книга», а также победителя I сезона литературной премии в сфере электронных и аудиокниг «Электронная буква» платформы «ЛитРес» в номинации «Крупная проза».Кого мы заклинаем, приговаривая знакомое с детства «Икота, икота, перейди на Федота»? Егор никогда об этом не задумывался, пока в его старшую сестру Алину не вселилась… икота. Как вселилась? А вы спросите у дохлой кошки на помойке — ей об этом кое-что известно. Ну а сестра теперь в любой момент может стать чужой и страшной, заглянуть в твои мысли и наслать тридцать три несчастья. Как же изгнать из Алины жуткую сущность? Егор, Алина и их мама отправляются к знахарке в деревню Никоноровку. Пока Алина избавляется от икотки, Егору и баек понарасскажут, и с местной нечистью познакомят… Только успевай делать ноги. Да поменьше оглядывайся назад, а то ведь догонят!

Татьяна Мастрюкова , Татьяна Олеговна Мастрюкова

Фантастика / Прочее / Мистика / Ужасы и мистика / Подростковая литература
Вечер и утро
Вечер и утро

997 год от Рождества Христова.Темные века на континенте подходят к концу, однако в Британии на кону стоит само существование английской нации… С Запада нападают воинственные кельты Уэльса. Север снова и снова заливают кровью набеги беспощадных скандинавских викингов. Прав тот, кто силен. Меч и копье стали единственным законом. Каждый выживает как умеет.Таковы времена, в которые довелось жить героям — ищущему свое место под солнцем молодому кораблестроителю-саксу, чья семья была изгнана из дома викингами, знатной норманнской красавице, вместе с мужем готовящейся вступить в смертельно опасную схватку за богатство и власть, и образованному монаху, одержимому идеей превратить свою скромную обитель в один из главных очагов знаний и культуры в Европе.Это их история — масшатабная и захватывающая, жестокая и завораживающая.

Кен Фоллетт

Историческая проза / Прочее / Современная зарубежная литература