Хозяин замка и окрестностей

Типом оказалось человекоподобное насекомое с неповторимым именем. Был он в одежде, сам худощав, с меня ростом, лицо похоже на ящерицу, а руки четырехпалые. Мы мило побеседовали не спеша за обедом. Небольшое недопонимание возникло только вначале. Попросив называть себя для краткости Норк, он заметил, что знает наши человеческие правила вежливости, но не может их придерживаться. Обращаться ко мне на Вы ему не позволяет воспитание. Во множественном числе их раса говорит только о Рое. Семья это святое! А все остальное только в единственном числе. Не пойму как у них тогда со счетом дело обстоит?

Я заметил, что человек молодой, и нисколько не обижусь если мы перейдем на ты. Норк ни в какую. Правилами вежливости нельзя разбрасываться. Если разумные не уважают друг друга, то о чем им разговаривать? Этикет должен быть соблюден! Я ему говорю. У нас если знаешь человека хорошо и ему можно доверять, то ведешь с ним по— простому, как с родственником или хорошим другом. Так что стеснятся нечего.

Норк спросил, когда мы стали с ним родственниками или хорошими друзьями? Я начал закипать и говорю ему. Что тогда я могу сделать? Никодим пояснил. Тут все просто, надо говорить о собеседнике в третьем лице. Например: 'Норк не знает об разумных кошках с побережья, как можно начать с ними торговлю?', я согласился и проблем у нас больше не возникло.

Ученый расспрашивал подробности о нашем мире, о прошлом Никодима и меня. Я тоже задавал интересующие меня вопросы и получал ответы, если они были у него. Норк был интересным и умным собеседником. Ему удавалось даже тонко шутить и иронизировать над собой. Время провели к общему удовольствию. Я встал, и решив пожать ему руку на прощание, подошел. Норк был знаком с нашими обычаями и с радостью встал, поправив на груди небольшую кожаную сумку, ручку которой он перекинул через плечо. Я внимательно ее рассмотрел. На боку она была вся в медальках — монетках, приколотых английскими булавками. Взгляд мой зацепился за одну. Профиль красавичны с моего плаката, смотрел на меня с овала на ленточке.

Никодим подбежал и кинулся меня провожать.

— Норк, не обидеться, если я провожу нашего общего друга?

— Нет, Норк еще перекусит этих чудных лакомств и пойдет отдыхать, завтра ему еще предстоит долгая дорога домой.

И вернулся к тарелке с гранулами корма.

Никодим остановил меня на выходе из замка, и придержал за руку.

— Андро, послушай. Мне не приятно говорить об этом, но я обратил внимание, что у Норка пропала одна из реликвий.

— Какая реликвия, и при чем тут я?

— Ты не причем, я как хозяин отвечаю за безопасность и сохранность его вещей. У меня могут быть неприятности, эти твари крепко держаться друг за друга. Обидеть одного— значить обидеть всех!

— И что я могу сделать?

— Я прошу тебя помочь мне в поисках, на полу я внимательно оглядел все. Как думаешь, не могла она отцепится и упасть незаметно в твой правый карман? Посмотри пожалуйста.

— Я выдернул руку из его захвата.

— Слушай, не охиревай, еще меня оскорблять тут будешь? На вот!

И сунул ему дулю под нос.

Никодим медленно, проговаривая по буквам мне ответил.

— Пока еще не поздно вернуть пропажу и забыть об этом навсегда.

Но я то, упертей барана!

— Нет!

— Да послушай, это для них она ценность, для нас это бирюлька! Если продашь ее, то за пару серебрушек.

Я кинул ему еще одно 'нет' напоследок, развернулся и ушел.

В тот же день меня спалил братан. Было уже довольно поздно, мать по крайней мере уже спала, а Антон шарахался по квартире как неприкаянный. Все свою ненаглядную забыть не может. Попробовал бы клин клином вышибить что ли.

Шлем снимаю, смотрю а он напротив моей кровати сидит и настороженно смотрит. Потом молча свой смартфон протягивает с записью как я в шлеме над кроватью парю. Словно невидимый великан меня поднял под лопатки и держит на весу. Я голову и руки откинул, пальцами чуть не касаюсь покрывала. Спина выгнута, и такой вид, что я стою на кончиках пальцев ног, при этом игнорируя земное притяжение, выгнулся буквой зю. Камера двигается, несколько раз оборачивается вокруг моей тушки, показывая что нет той опоры, на которой я мог опереться.

— Это как?

Я удалил запись с его телефона и отдал Антону.

— Побочный эффект, пойдем поговорим.

На кухне заварил себе и брату кофе. Заговорщически подмигнул и полез искать бутылку коньяка. Мать стала прятать от меня спиртное.

— Помнишь я тебе говорил, что мне понадобится твоя помощь?

Брат кивнул.

— Конечно я не могу тебе рассказать всего. Это долго, да и ты не поймешь даже половину. Представь просто что магия в нашем мире существует. Здесь практически нет потоков манны, но некоторые заклинания действуют. Я конечно не бог весть какой волшебник, и только учусь, да и сил у меня не много, но кое— какие мелочи могу уже сейчас. Дай монетку.

Брат порылся в кармане и положил на стол двушку. Монетка медленно поднялась вверх, на высоту его глаз, потом раскрутилась волчком.

— Это ты? Ее крутишь? А что еще можешь?