Храм

Он надел через плечо колчан, и начал надевать перевязь.

— Ренко?

— Да?

— Почему Бассарио был в тюрьме?

— А, Бассарио... — он печально вздохнул.

Я ждал продолжения.

— Верьте или нет, но когда-то Бассарио был принцем, сказал Ренко. — Очень уважаемым молодым принцем. На самом деле его отец был королевским каменщиком, выдающимся строителем и резчиком по камню, самым выдающимся инженером империи. Бассарио был его сыном и протеже, и вскоре тоже стал блестящим каменщиком. Когда ему было шестнадцать лет, он превзошел своего отца в знаниях и мастерстве, несмотря на то, что его отец строил цитадели для Сапа Инка.

Бассарио был беспечен. Он был выдающимся спортсменом, ему не было равных в стрельбе из лука, но, как и многие люди подобного типа, он был склонен к пьянству, азартным играм и развлечениям с хорошенькими молодыми девушками из самых злачных кварталов Куско. К несчастью для него, его успех у женщин не отражался на успехах в игорных домах. Он задолжал огромные суммы мало уважаемым людям. Когда долг оказался чересчур велик, чтобы он мог его выплатить, эти негодяи решили, что Бассарио вернет его другим способом — с помощью своих больших талантов.

— Как?

— Бассарио возвращал долг, используя свой выдающийся талант каменщика для того, чтобы вырезать подделки знаменитых статуй и бесценных сокровищ. Из чего бы не была сделана вещь, изумруд или золото, серебро или нефрит, Бассарио мог повторить даже самый сложный предмет.

Когда он копировал знаменитую статую, его мерзкие соучастники забирались в дом владельца настоящего сокровища и заменяли подлинник на подделку Бассарио.

Эта схема работала почти год, и преступники получали огромные прибыли, когда однажды «друзей» Бассарио обнаружили в доме двоюродной сестры Сапа Инка, в момент замены настоящего идола на подделку.

Вскоре была раскрыта роль Бассарио в этой схеме. Его отправили в тюрьму, а вся его семья попала в опалу. Его отец был смещен с должности королевского каменщика и лишен своих титулов. Мой брат, Сапа Инка, постановил, что семья Бассарио будет переселена из своего дома в королевском квартале в самые отвратительные трущобы Куско.

Я молча слушал.

Ренко продолжал: «Я подумал, что наказание слишком сурово и сказал об этом своему брату, но он хотел сделать из Бассарио пример остальным, и проигнорировал мою просьбу».

Ренко глянул на работавшего в углу Бассарио.

— Бассарио был благородным молодым человеком. Безусловно испорченным, но по существу — благородным. Когда спасение идола из Кориканчи стало моим долгом, я решил, что использую его таланты, чтобы помочь выполнению моей задачи. Я посчитал, что если преступники Куско пользовались его мастерством для своих целей, то я тоже могу воспользоваться ими в моей миссии для спасения Духа моего народа.

Наконец Бассарио закончил копию и принес Ренко подделку вместе с настоящим идолом.

Ренко держал обоих идолов перед собой. Я посмотрел на них через его плечо и не смог сказать, какой из них — настоящий, а какой — фальшивый, столь велико было мастерство Бассарио.

Бассарио вернулся в свой угол крепости и начал собирать свои вещи, меч, колчан и лук.

— Куда ты собрался? — спросил Ренко, увидев, что он встал.

— Я ухожу, — просто ответил Бассарио.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал Ренко. — Вилкафор говорит, что его люди вдевятером отодвигали огромный камень от входа в храм. Мне нужно собрать столько же, чтобы прикатить его на место.

— Я считаю, что сделал больше, чем просто поучаствовал в вашей миссии, благородный принц, — сказал Бассарио. — Бегство из Куско, переход через горы, движение вслепую по опасным лесам. И все это время я вырезал для вас идола. Нет, я исполнил свой долг и теперь ухожу.

— Ты не предан своему народу?

— Ренко, мой народ отправил меня в тюрьму, — грубо возразил Бассарио. — Они наказали мою семью за мои преступления и изгнали их в самые отвратительный квартал Куско. В этих трущобах приставали к моей сестре, мою мать и отца били и грабили. Грабители даже сломали моему отцу пальцы, так что он больше не смог резать по камню. Чтобы накормить свою семью, ему пришлось просить милостыню и собирать объедки. Я не возражаю против моего собственного наказания, совсем не возражаю, но при этом я не могу сохранять лояльность обществу, которое наказало мою семью за мое преступление.

— Я прошу прощения, — сказал Ренко. — Я не знал об этих происшествиях. Но пожалуйста, Бассарио, идол, Дух народа...

— Это ваше дело, Ренко. Не мое. Я более чем достаточно сделал для вас. Я считаю, что заслужил свою свободу. Следуйте за своей долей и позвольте мне следовать за моей.

После этих резких слов Ренко повесил лук на плечо, спустился в куэнко и исчез в темноте.

Ренко не попытался его остановить. Он просто печально смотрел ему вслед.

Оставшиеся подготовились к столкновению с рапами. Оставался последний штрих.

Я поднял сосуд с обезьяньей мочой, который перед этим мне дал беззубый старик, и открыл крышку.

Отвратительный запах оскорбил мои органы обоняния. Я вздрогнул и впал в отчаяние от перспективы поливания моего тела дурно пахнущей жидкостью.