Храм фараона

— Мерит-Анта, моя третья супруга. Знаешь, в ее дворце лютует оспа, и мы должны считаться с тем, что один из нас может заразиться. Поэтому завтра с утра мы уезжаем в Мемфис: ты, дети, Мерит, Сети, Парахотеп — все важные люди. Я перенесу резиденцию в Мемфис до тех пор, пока минует всякая опасность. Ее дворец я велю сжечь вместе со всем, что в нем находится. Я хотел бы любое воспоминание о ней… Я хотел бы…

Он запнулся, как будто стыдился своих слов, и беспомощно посмотрел на Нефертари. И странно: его Прекраснейшая улыбалась, на ее круглых щечках появились очаровательные ямочки.

— Почему? Разве ты не опечален?

— Странно, но я чувствую… облегчение. Да, облегчение! Эта женщина смутила мой разум и привязала меня к себе… к своей постели… Но мое сердце я ей не подарил. Оно всегда принадлежало тебе.

Он дотронулся до амулета на своей груди.

Нефертари хотела вознаградить это признание сияющей улыбкой, но вместо этого на ее глаза навернулись горькие слезы, покатились по щекам и смыли часть торопливо нанесенных румян.

Рамзес посадил жену на колени и ощутил ее такой привычный для себя вес. Он стал качать ее, как ребенка.

— Да, да, я знаю… Все это моя вина. Ты всегда позволяла мне быть с другими женщинами, но на этот раз я зашел слишком далеко. Она, должно быть, применила какое-то чародейство, чужеземную магию, против которой египтянин не может обороняться. Но Сехмет снова установила божественный порядок. Маат может быть довольна. Я велю стереть имя хеттиянки из всех хроник и уничтожить все составленные на ее имя дарственные грамоты. Тот, кто останется жив из ее придворных, должен будет вернуться на родину. Ничего не напомнит нам о ней. Я так хочу.

— Немного несправедливо, потому что она все-таки была твоей третьей супругой. Но если ты так хочешь…

Внезапно Нефертари сотряс сильный приступ кашля. Царица соскользнула с его колен и прижала ко рту платок. Еще задыхаясь, она сказала:

— Я не знаю, в чем дело. Кашель не прекращается. Иногда его не бывает несколько дней, а затем он возобновляется с новой силой.

Царь озабоченно нахмурился лоб.

— Что говорят врачи?

— Немного, как всегда. Они считают виной влажный климат в Дельте, а также пагубное влияние чужих богов, потому что граница слишком близка…

Рамзес покачал головой:

— Чепуха. Чтобы смягчить этих богов, я велел построить им здесь, на египетской земле, храмы. Здесь почитаются Ваал, Иштар, Анат и, прежде всего, Сет — бог пустыни и чужих стран. Этого не может быть. Возможно, перемена места пойдет тебе на пользу, потому что Мемфис лежит совсем рядом с пустыней и воздух там жаркий и сухой. Впрочем…

Тут в комнату внезапно вошла Мерит.

— Смотри-ка, дочка! Как я вижу, ты до сих пор не оставила своих дурных детских привычек. Еще ребенком ты всегда врывалась в комнату, когда у меня был важный разговор.

— Откуда мне было знать, что ты у мамы? Ты ведь здесь теперь редкий гость.

— Только не начинай все сначала, — с наигранным ужасом воскликнул царь. — Я только что подробно все объяснил твоей матери, но тебя это не касается. Завтра утром по совету врачей мы все переезжаем в Мемфис. Опасность заражения оспой слишком велика.

— Шлю… — Мерит едва удалось проглотить чуть было не вырвавшиеся изо рта слова. — Я хотела сказать, царица Мерит-Анта сегодня ночью умерла. На сколько дней ты назначаешь траур? Где ее похоронят?

— Никакого траура. Ее сожгут вместе с другими умершими в ее дворце. Просто слишком опасно…

— Понимаю, — сказала Мерит, — ты хочешь уничтожить любое воспоминание. Тут оспа тебе на руку. Однако мне не пристало осуждать работу Сехмет. Богиня знает, что хорошо для Кеми…

Рамзес рассмеялся:

— И для ее фараона, хотела ты добавить. Достаточно об этом! Приготовься, мы едем завтра утром.

Внезапно Мерит почувствовала, как сердце у нее в груди замерло. Пиай! Почему она сразу об этом не подумала! Пиай в Мемфисе. Она хотела его видеть, показать ему его ребенка…

С той ночи Сети, обиженный, отдалился от нее. Мерит обращалась с ним дружелюбно, и у него даже сложилось впечатление, что ее покои и в дальнейшем открыты для него. Однако он не находил мужества на вторую попытку и уговорил себя, что Мерит явно не предназначена ему богами. Когда царь приказал ему отправиться вместе со всеми в Мемфис, Сети даже не нужно было искать отговорку: в Питоме возникли волнения, и он хотел сам посмотреть, в чем там дело. Впрочем, заметил Сети, он воин и не боится заражения. Это рассердило фараона: