Храм Фортуны

Группа как раз проходила мимо какого-то старого дома с просторной аркой. Центурион заглянул туда и довольно хмыкнул. Его рука медленно опустилась на рукоять меча.

— Стой, — негромко скомандовал он.

Солдаты остановились, трибун тоже. Он чувствовал затылком несвежее дыхание своих охранников.

— Вот здесь, — сказал центурион. — Кажется, подходящее место. Тихо и спокойно.

«Для чего подходящее?» — подумал удивленный Сабин, и тут же его охватило страшное предчувствие.

Конечно, никакие это не преторианцы! Ливия послала своих агентов, чтобы те прирезали непокорного трибуна, не доводя до тюрьмы. Она не могла позволить, чтобы он выступил в суде и рассказал все, что знает. Хитрая старуха нашла выход из положения.

Сабин весь напрягся, сжимая кулаки, но шансов у него не было никаких. Малейшее движение, и эти двое, которые стояли за спиной, проткнут его своими мечами.

Внезапно впереди послышался какой-то шум, громкие шаги, неясное бормотание.

Все, как по команде, посмотрели в направлении, откуда доносились эти звуки. Две темные фигуры появились вдруг перед ними. Оба мужчины, видимо, были сильно пьяны, они шатались, неловко поддерживая друг друга.

— Вот, принесло же, — недовольно буркнул центурион и, опустив меч, сделал шаг им навстречу.

— Кто такие? — рявкнул он грозно. — Отвечать центуриону цезарской гвардии!

— Ха-ха! — заржали пьянчуги. — Хорошая шутка! Преторианцы в Эсквилине? Ночью? А что, вигилы все спят?

— Я вам дам шутку! — разъярился центурион, делая еще шаг. — Кто такие?

Мужчины заметили доспехи и резко остановились, словно напоровшись на стену.

— Ого, — сказал один. — И правда, солдаты. Мы, похоже, влипли, Кассий.

«Какой знакомый голос, — подумал Сабин. — Он старается изменить его, но этого человека я точно знаю».

Хотя пьяницы явно нарушали приказ префекта города, запрещавший шляться по улицам после второй смены караула, да еще и в нетрезвом виде, Эвдем — который выдавал себя за центуриона претории — не собирался тратить на них драгоценное время. У него было другое задание, более важное.

— А ну, проходите, быстро! — громыхнул он. — Мы ведем опасного преступника в тюрьму. А это такой тип, что еще захочет сбежать, — добавил он хитро, на всякий случай обеспечивая себе двух свидетелей, которые потом смогли бы подтвердить, что арестованный не вызывал доверия и замышлял удрать.

— Идем, Кассий, — испуганно сказал один из мужчин, продвигаясь вперед. — Ну их, этих преторианцев с их бандитами. А то еще и нам несдобровать.

— Кто там орет? — раздался вдруг возмущенный голос откуда-то сверху. — Ночь уже! Сейчас стражу позову.

Центурион понял, что тут становится слишком людно и шумно, и надо искать другое место. Он нетерпеливо сделал пьяным знак побыстрее проходить и задрал голову вверх:

— А ну, заткнись там!

Сабин решился. Сейчас или никогда.

Он резко присел и, не оборачиваясь, с силой двинул согнутыми локтями назад. Удары пришлись в пах обоим солдатам, те взвыли от боли и неожиданности и переломились пополам. Сабин, собственно, и ожидал такой реакции у себя за спиной. Но он никак не ожидал того, что произойдет перед ним.

Центурион еще не успел опустить голову, когда один из пьяниц вдруг перестал шататься, молниеносно выдернул из-под плаща короткую, но, видимо, очень тяжелую дубинку, и с размаху треснул его по голове. Загремела медь шлема.

Центурион с грохотом полетел на землю, ударившись еще и о выступ стены.

Второй пьяница выхватил меч и бросился прямо на преторианцев, застывших в изумлении.

Все это произошло настолько быстро и слаженно, что Сабин и сам едва не растерялся. Лишь закаленная и отточенная во многих рукопашных боях реакция выручила его. Трибун мгновенно понял, что кто-то пришел ему на помощь, и этим надо воспользоваться, пока не поздно.

Он круто повернулся, кулаком двинул в лицо солдата, который находился справа, а у левого — согнутого в дугу — одним движением вырвал меч и тут же обрушил блестящее в свете луны лезвие на его открытую шею.

Фонтанчик крови брызнул Сабину на одежду, преторианец захрипел и упал, царапая ногтями твердую землю улицы.

Тем временем мужчина с мечом могучим ударом почти снес голову одному из противников и тут же пронзил горло второму. Чувствовалось, что он знает толк в фехтовании.

Его спутник снова занес свою дубинку и снова опустил ее на голову центуриона, который начал было подниматься на ноги. Огромное тело сползло по стене и замерло.

— Сюда, господин, — произнес голос, в котором Сабин теперь без труда узнал Корникса, ибо на сей раз галл не картавил и не запинался.

Одним прыжком он очутился рядом со слугой и вторым своим спасителем.

— Спасибо, — с чувством сказал трибун. — Похоже, эти ублюдки собирались прирезать меня, не доводя до тюрьмы. Вы подоспели вовремя.

— Стража! — завопил вдруг голос сверху. — Сюда! Убивают! Пожар!

И тут же где-то впереди, за поворотом мелькнул отблеск огня. С факелами ночью обычно ходили только патрули вигилов, и не стоило сейчас попадаться им в руки.

— Бежим, — сдавленно бросил Сабин и помчался назад, туда, откуда они только что пришли.

Корникс и второй мужчина устремились за ним.