Храм из хрусталя

Тот молча кивнул, понимая, что мне нужно побыть одному. Я приму Леру любой. Даже побывавшей в постели десятков мужчин, которые творили с ней все, что хотели, ведь вины ее в том нет. Она вся лежит на мне, потому что не смог уберечь нашу любовь. Но что мне делать, если у нее появился надрез на шее?

Глава семнадцатая

Когда прозвучал едва слышный из-за расстояния и падающей воды автоматный выстрел, Ирма вздрогнула. Понятно, по какой именно причине тот случился. Язык стал не нужен, и Трофим с Гудроном от него избавились. Затем они вернулись, но подходить ко мне не стали. Их о чем-то спрашивали, они что-то отвечали, украдкой поглядывая в мою сторону то один, то другой, то третий. Я продолжал сидеть в стороне, все еще под впечатлением от того, что пришлось услышать от мертвого теперь перквизитора. Понимая, что должен быть рядом с ними, ведь ради меня самого все и затевалось. Но не мог.

«Плохой из меня командир, никудышный», – размышлял я.

Узнал про судьбу женщин, которые попадают в руки перквизиторов, и раскис. Хотя к чему мне их утешения? Чем они могут помочь? Да и не нужна мне их помощь. Сейчас для меня главное – решить, что делать дальше. Может, лучше оставить Леру в памяти такой, какой ее помню? Она улыбчивая, острая на язык и никогда не боится отстаивать свое мнение. Но что я увижу теперь? Человека, чья недолгая жизнь до сумасшествия проходит в ожидании очередной прихоти, так и хочется сказать – ее владельца? Продолжать поиски, чтобы в результате найти лишь тень от прежней Леры? Без блеска в глазах, милых улыбок, молний в глазах, наконец, когда она на меня злится? Нарочито стыдливого хлопанья ресницами, которое всегда меня так заводит, о чем она знает и иногда даже использует? Словом, бездушную красивую куклу.

Вернуться к Филу и вместе с ним подмять побережье? И ради чего? Не знаю насчет Фила, но сам я хочу наладить там спокойную жизнь. Когда можно будет не опасаться ни за себя, ни за своих близких. Ко мне приходили бы люди, я дарил бы им радость, а Лера дарила бы ее мне.

Практически рассвело, западная стена каньона окрасилась в нежно-розовый цвет, а я продолжал сидеть на камне, который давно успел подо мной нагреться, и все не мог прийти ни к какому решению. Единственно, что упрямо лезло в голову, так это продолжить путь одному. Нет, не сея вокруг себя смерть по дороге неизвестно куда, но продолжить. Чтобы попасть в лапы перквизиторам, продемонстрировать свой дар эмоционала, ну а там уже будет видно. Наверняка мне не станут делать надрез на шее из опасения, что дар исчезнет. Жадры из моих рук будут находиться в руках тех, кого ненавидят и боятся все? Да плевать! Они снимают боль, но не сделают перквизиторов бессмертными. Главное, встретить Леру. Крупных хищников здесь нет, с мелкими как-нибудь разберусь, и самое главное – не попасть в такую ситуацию, чтобы перквизиторы начали стрелять в меня не раздумывая. Ну а там, глядишь, мой дар эмоционала и сыграет решающую роль. Они обитают обособленно, но, что творится в остальном мире, знают наверняка. И потому обязательно слышали о некоем Игоре Теоретике. Ну а дальше… дальше уже будет видно. Гудрон с остальными отправятся назад, расскажут все, что успели узнать, и тогда, глядишь, люди объединятся, чтобы сообща покончить с перквизиторами.

Решение было принято, стало намного легче, я поднялся на ноги и подошел к остальным. Чтобы снова усесться. Рядом с Ирмой. Которой, если верить словам Яниса, отныне был обязан жизнью.

– Игорь, если бы не эта девочка, лежать бы уже тебе! – сказал он. – Как она его увидела, до сих пор не пойму!

– Кого именно?

– Того самого визитора, от которого точно бы в спину тебе прилетело.

Вот даже как? Получается, я бы даже понять не успел, откуда она пришла, моя смерть.

– Бутерброд будешь? – предложила Ирма.

Кивнув, я взял из ее рук запеченный кусок плода, который повсеместно заменяет здесь хлеб. Сверху на нем лежала полоска мяса. И то и другое показалось мне настолько безвкусным, что едва заставил себя съесть. Если бы не вода из фляжки, точно бы в горле застряло.

– Еще хочешь?

– Спасибо, достаточно. – Молчать дальше было нельзя, и потому начал, правда, совсем не по существу: – Надо Гришу похоронить.

– Похороним, обязательно похороним, – кивнул Борис. И неожиданно для меня, не ожидавшего от него сочувствия: – Ты это, Теоретик, не теряй надежды, в жизни всякое случается. Глядишь, и обойдется.

Я старательно пытаюсь ее не терять. И, наверное, у меня получается.

– Значит, так, парни… – Среди нас была и девушка, но вряд ли ей требуется отдельное обращение. Тем более работа у нее самая что ни на есть мужская. – Сейчас нам предстоит решить, что делать дальше.

Сказал и приготовился озвучить свой собственный вывод: дальше идти одному.