Храм украденных лиц

— Спрашивал! Ее желание иметь квартиру в Испании говорит о смелом и решительном характере. С налетом авантюризма.

— В Испанию, в Испанию! Вперед, вперед, труба зовет! — пропел Витька. — Исакова, наверное, тоже хотела куда-то поехать, но передумала.

— С чего ты это взял?

— Чемодан стоял в углу, за стулом. Новенький, с этикеткой.

— Что ж ты раньше-то молчал! — рассердился Губарев.

— А я только что вспомнил. Заговорили о путешествиях. У меня и возник в памяти этот чемодан, — признался Витька.

— Нуты даешь!

В кабинете майор стал названивать Исаковой, но никто не брал трубку.

Он позвонил ее соседке Амалии Федоровне. Она подошла к телефону, но сказала, что сегодня Лиду не видела. Впрочем, она сталкивается с ней не каждый день. Губарев поблагодарил ее и повесил трубку.

Потом он решил позвонить в «Ваш шанс» и спросить Лазареву, где находится ее племянница. Там тоже никого не было. Что за чертовщина, подумал майор. Куда они все подевались! Он перезвонил во второй раз. На том конце сняли трубку, а потом повесили.

Он посмотрел на часы. Восемь часов вечера. Что-то тревожило и беспокоило его. Отсутствие Исаковой. Витька не сказал вовремя про чемодан. Растяпа! «Поеду в клинику. Раз сняли трубку, значит, там кто-то есть. Работал же Лактионов допоздна. Может, и Лазарева переняла его эстафету. Поеду», — решил майор. В кабинет заглянул Витька. Вид у него был виноватый.

— Вы куда? — спросил он.

— На Кудыкину гору.

— А если серьезно?

— В клинику «Ваш шанс». Я звонил Исаковой — никого. В клинике — тоже. Правда, кто-то снял трубку, а потом повесил. Может, Лазарева работает допоздна. И не хочет, чтобы ее беспокоили. А мне нужно срочно узнать, где ее племянница.

— Давайте рванем туда. И на месте во всем разберемся.

— Иногда тебе в голову приходят дельные мысли, — попытался пошутить майор. Но ему было как-то тревожно, не по себе.

Окна в клинике не горели.

— Никого нет, — сказал Витька, кивая на окна.

— Похоже на то.

Они обошли кругом. Темно. Они потоптались на крыльце.

— Что делать? — спросил Витька.

— Не знаю.

Неожиданно откуда-то изнутри раздался странный звук. Будто двигали что-то тяжелое.

— Слышишь? — спросил Губарев.

— Что это может быть?

— Не знаю.

Губарев нажал на кнопку звонка. Раз, другой. В ответ — тишина.

— Но нам же не послышалось, правда? — спросил майор.

— Я слуховыми галлюцинациями пока не страдаю, — ответил Витька.

— Ты вообще целом букетом маний страдаешь, — поддел напарника майор. — К тому же склонен к порокам и агрессии.

— Давайте оставим эти неуместные шуточки.

— Оставим. Нам нужно проникнуть внутрь.

— Как? Здесь наверняка сигнализация включена.

— Если кто-то внутри, значит, она пока не включена.

— Ломиться в дверь? Мы ее все равно не вышибем. Она вон какая: железная и крепкая.

— Выход один — разбивать окно.

— Так кто из нас склонен к агрессии? Они подошли к окну. Прильнули к нему. Нет, здесь они уже ошибиться не могли. Внутри раздавались странные, непонятные звуки. Что-то двигали, толкали. Звук, похожий на тихий стон…

— Все! Разбиваем окно. Только сейчас позвоню по рации: попрошу выехать сюда группу подкрепления, — сказал Губарев.

Взяв урну, стоявшую у крыльца, Губарев изо всех сил шарахнул ею по окну. Раздался звук разбитого стекла. В образовавшуюся дыру влез Губарев, потом Витька. При этом торчащий из рамы острый край разбитого окна больно царапнул майора по ноге. Они очутились в приемной. В полной темноте.

Глава 14

Губарев обернулся к Витьке и приложил палец к губам.

— Мы должны застать его врасплох, — прошептал он.

— Кого его? — также шепотом спросил Витька.

— Человека, который находится внутри. Не шуми, чтобы он не смог определить, где мы находимся. Свет зажигать не будем.

Майор вынул пистолет.

— Слышишь? Кажется, звуки доносятся оттуда, — показал он впереди себя.

— По-моему, вы правы. Они медленно продвигались вперед, постоянно прислушиваясь. Пока не оказались около кабинета Лактионова.

Губарев кивнул помощнику. Тот сделал жест рукой, означающий: штурмуем.

Они налегли на дверь, но она была открыта, поэтому, ворвавшись в кабинет, они с трудом устояли на ногах. Тут вспыхнул свет, и перед их глазами предстала следующая картина: на стуле сидела связанная Лазарева. Рот ее был замотан платком, а руки отведены назад и привязаны к стулу.

Губарев не успел оглянуться, как сзади раздался голос:

— Не двигаться! Стоять на месте.

Он обернулся. Перед ним стояла Исакова в розовом пальто и белом берете, с небольшим чемоданчиком в одной руке и пистолетом в другой. Глаза ее смотрели холодно и презрительно.

— Бросьте пистолет на пол. Живо! Образ карамельной девочки растаял на глазах с космической скоростью.

Перед ним стояла решительная, уверенная в себе женщина. Даже голос ее изменился. Никаких высоких нот и ломанья. «Действительно, права Марина Никандровна: она притворялась. На самом деле она совсем не такая, какой хотела казаться. Жаль только, что я не разобрался в этом раньше», — подумал майор.