Храм забытых богов (СИ)

— Странно, что здесь есть лекарства, — произнесла Вероника, сосредоточенно наморщив лоб, тщательно обрабатывая порез на бицепсе.

— Это чтобы пленник не загнулся раньше времени, — скептично прорычал воин, тихо зашипев, когда жидкость попала в рану.

— Прости… — извинилась Вероника, сменив испачканный тампон. Закончив с порезами на теле, она обмакнула пальцы в мазь из пластиковой баночки с широким горлом, и принялась осторожно наносить ее на порезы. Кожа на ощупь была горячей, от нее исходил острый пряный запах. Вероника сочувствовала яуту, даже несмотря на то что он пытался убить ее, злости по отношению к нему она не испытывала.

— Ты не желаешь мне смерти, почему? Ведь я мог тебя убить и убил бы.

— Не знаю, — пожала плечами Вероника, нанося мазь на порез под ключицей хищника, — я не считаю тебя врагом. Ты выполнял приказ.

— Они подослали тебя нарочно, уманка, они используют тебя в своих целях — произнес он, глядя на нее сверху вниз, Вероника отвела взгляд, возмущенно вспыхнув от его слов — ты так наивна… испытываешь жалость, лечишь меня, в то время как они за всем наблюдают — продолжал он, заметив, что его слова попали в цель и как дернулась уманка — думаешь тебя сюда привели просто так?

— Я никому не подчиняюсь! — Вероника отшатнулась как от пощечины, слова хлестали словно плеть, причиняя боль, не хотелось верить пленнику, не хотелось слушать его, но она чувствовала правоту, и от этого было еще больнее. Те, кому она доверяет, просто используют ее, — я ученая, археолог и к военным не имею никакого отношения!

— За словами ты пытаешься скрыть свой страх уманка, но чутье тебе говорит, что я прав, — твердо произнес яут, пристально смотря самке в глаза. Огонь и лед столкнулись в невидимой схватке воли.

— Может то, что ты говоришь и правда, но чем лучше ты, не побоявшийся нарушить Кодекс и поднять руку на беззащитную самку? — выпалила в ответ Вероника, раскрасневшись от гнева.

— Не так уж ты беззащитна, — язвительно ответил воин, — вечно вы, пользуясь своей безнаказанностью, крадете то, что вам не принадлежит.

— И что же я, по-твоему, у вас украла?

— Не важно, — рыкнул хищник, поняв, что купился на уловку уманки и едва не проболтался, злясь на самого себя и свою несдержанность, отвернулся от самки. Как же ловко она сыграла праведное возмущение и потрясение! Значит это не просто досужие слухи, и что действительно Волков чуть ли не с пеленок учат манипулировать сознанием собеседника. «Кжит! Проболтаться самке, да еще так позорно!»

Вероника, не понимая причины смены в его настроении, и не догадываясь о его мыслях, некоторое время помялась и снова приблизилась к пленнику, собираясь обработать рассеченную кожу над глазом. Осторожно потянувшись, она не учла что ошейник, обхватывающий горло яута был не закреплен.

Резкое движение головой и тонкая кисть оказалась в плену пасти яута, испугавшись, Вероника попыталась освободить руку, но острые клыки вонзились в нежную кожу, янтарные глаза смотрели на нее с насмешкой, уцелевшие жвалы захватили руку чуть ниже. Сердце застучало как бешеное, девушка расширив глаза от страха, замерла, боясь пошевелиться, упершись другой рукой в мускулистую грудь. Он ведь запросто может откусить кусок мяса, вон какие зубищи.

«Ну что, доигралась самочка?» — прозвучал ехидный голос в ее голове.

— Пусти, сволочь, — всхлипнула Вероника, храбрясь, хотя рука в месте укуса сильно болела, но крови пока вроде не видно. Клыки слегка разжались, девушка почувствовала, как внутренней стороны запястья коснулось что-то влажное и горячее. По спине пробежалась вереница мурашек никак не связанная со страхом, и осела где-то внизу живота горячим тяжелым комом. «Тебя это возбуждает?» — ехидно поинтересовался яут, повторив прием, игриво водя вдоль тонкого запястья кончиком раздвоенного языка. В воздухе поплыл доминирующий густой мускусный запах самца. Внезапно руку выпустили из плена, Вероника тут же отскочила подальше от его клыков и жвал, вызвав урчащий смешок у пленника. Теперь помимо щек пылали еще и уши, Вероника, гордо вздернув подбородок, расставила лекарства по местам, сделав вид, будто ничего такого и не произошло. Когда Кайл вернулся, он обнаружил заскучавшую Веронику сидящей в кресле, а пленник, судя по всему, задремал, порезы на его шкуре были затянуты коркой целебной мази.

— Прости, что пришлось подобным образом прибегнуть к твоей помощи, — извинялся Линдон, когда после допроса Кайл привел девушку в его кабинет, — но это был единственный способ хоть что-то вытянуть из этого упрямца.

— Он не сказал ничего существенного, — холодно проронила Вероника, не поверив ни единому слову крестного, — он почему-то считает, что я что-то там у них украла.

— Ты поняла, что он имел ввиду?

— Нет, — твердо ответила Вероника, уверенно встретив пронзительный взгляд голубых глаз.

— Хорошо, можешь идти.

— Что будет с пленником? — не сдвинувшись с места, спросила Вероника.

— Он нам больше не нужен. Ступай, у тебя скоро должна начаться тренировка.