Храм забытых богов (СИ)

Все же он не горячий юнец, чтобы срываться по любому поводу, следовало выждать момент… возможно ему предоставится случай напасть на хозяев узилища, тогда он покажет им все превосходство расы Охотников. Посему Фарзен-дхан’кл решил пока подкрепиться и восстановить силы, нажав определенную последовательность кнопок на панели. Из стены выехала плоская спальная платформа под его габариты, немного погодя белый материал преобразовался в мягкую поверхность. Таким же образом обнаружились ниша для справления нужды, душевая кабинка и поднос с куском мяса.

Мясо оказалось жестким и по вкусу напоминало подошву уманского солдатского ботинка, правда без соответствующего запашка и на том спасибо… Фарзен-дхан’кл когтем выковыряв застрявшие между клыков волокна, фыркнул своей же шутке и растянулся на койке, собираясь немного вздремнуть. Свет автоматически погас, стоило ему только сомкнуть веки.

========== Жизнь и политика ==========

Вероника протестующе вскрикнула, вцепившись ногтями в руки наглеца.

— Пусти!

— Самкам в эту часть жилища вход воспрещен… ты на моей территории, значит подчинишься мне! — нахально проурчал самец, разворачивая девушку к себе лицом, желая получше разглядеть свою добычу. Он впервые видел самку умана да еще так близко.

— Я сказала, отпусти! — твердо произнесла Вероника, глядя прямо в золотистые глаза юнца, при этом чувствуя нечто мощное, хлынувшее из нее незримой волной. Молодой яут в изумлении расширил глаза, не ожидая подобной смелости от хрупкой самки.

Он заметил как странные глаза уманки полыхнули лавандовым светом, и тут же схватился за голову, рухнув на колени от нестерпимой боли. Перепуганная девушка, хватая ртом воздух, спотыкаясь, выбежала из мастерской, захлопнула за собой дверь, набрала код, рухнула на пол, хватаясь за грудь, пальцы судорожно скребли по коже, словно желали процарапать доступ легким к живительному воздуху. Она задыхалась, в непонимании и испуге расширив глаза.

Послышались торопливые шаги, под нос сунули дымящийся пучок пахучей травы. Вероника закашлявшись, с жадностью вдохнула воздух болевшими от напряжения легкими, приступ прошел так же быстро, как и начался.

— Что произошло?

— Не знаю… у меня голова болит — пожаловалась Вероника, попытавшись приподняться.

— Тише, у тебя слабость, скоро все пройдет — Ночная Буря подняла на руки легкую уманку, уложила ее на постель из шкур, и заботливо укрыла сверху теплым одеялом — отдыхай — проурчала она, положив ладонь уманке на лоб.

— Почему я стала задыхаться? — спросила Вероника, когда самка подошла к постели с испускавшей пар чашей в руках. Выпив горьковатый отвар, она с облегчением откинулась на подушки, казалось, что никакого приступа и не было.

— Ты потеряла концентрацию, я почувствовала сильный ментальный всплеск…

— Я… просто испугалась — уклончиво ответила Вероника.

— Ты натолкнулась на Яреза, верно? — догадалась яутка с тревогой в голосе и поспешила к сыну — Лежи…

Через какое-то время Гуан-Ганерин вернулась, поддерживая яута, и помогла ему улечься на шкуры рядом с Вероникой. Напоив отваром, она укутала его одеялом по самые жвалы, строго рыкнув, когда самец попытался возражать матери, мол все в норме.

— Я говорила тебе не подходить к уманке, не провоцировать ее, она себя не контролирует! Получил по мозгам? Теперь лежи и не скули! — хмуро отчитывала сына Ганерин, проводя медицинским датчиком над его головой — отделался мигренью, квей… — с облегчением выдохнула она — ты могла его убить — повернулась к Веронике самка все еще обеспокоенно хмурясь.

— Я не хотела навредить ему — запротестовала Вероника, поудобнее устраиваясь под одеялом, борясь с сонливостью.

Гуан-Ганерин хмуро рыкнула и задернула ширму из шкур, разделяя лежавших юнцов.

— А ты полна неожиданностей — чувственно проурчал самец.

— Сам виноват — буркнула в ответ Вероника, поворачиваясь на бок и погружаясь в дрему.

***

Солнечные блики, отражаясь от поверхности озера, играли на нежной коже самки, лежащей на плоском камне рядом. Тхарн-тал любовно провел ладонью по бедру своей возлюбленной, в ответ она послала ему томный взгляд полный нежности и любви, плавным движением придвинувшись к нему.

Ласковое урчание Ши волновало и побуждало к дальнейшим действиям. Прильнув к ее пасти, он язычком ласкал ее язычок, ласковые поглаживания перешли в настойчивые ласки, пальцы опустились к влажной киске, будоража чувственную точку. Она издала тихий стон, откинувшись на спину и разведя ножки шире, подставляя шею под нежные укусы страстного самца.

Тхарн-тал одним движением вошел в ожидающее лоно. Самка, прикрыв глаза, стонала, впившись когтями в его спину, двигаясь с ним в едином ритме. В определенный момент, она напряглась и опрокинула самца на спину, оказавшись над ним в позе наездницы, продолжив движения.