Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга

Тем не менее давалось многое. В 1842 г. в Санкт-Петербург из Вильно перевели Римско-католическую Духовную Академию. Ее ректором назначили ксендза Игнатия Холовинского, известного своими трудами по истории Католической Церкви и переводами пьес Шекспира на польский язык. В 1848 г. он возведен во епископа, а в 1851 г. стал архиепископом и митрополитом. Игнатий Холовинский во многом способствовал украшению интерьера собора Св. Екатерины. При нем здесь разместили деревянные позолоченные фигуры апостолов; под куполом собора подвесили массивную бронзовую позолоченную люстру на 300 свечей – дар герцога Максимилиана Лейхтенбергского (1817–1852), зятя императора Николая I. Вновь вывесили образы, остававшиеся в храме после иезуитов: «Явление Божией Матери Игнатию Лойоле», «Игнатий Лойола перед папой Павлом III»[391]. Огромная библиотека из 60 тысяч томов на 30 языках, изумительная акустика зала, – все это привлекало сюда множество молящихся.

Собор св. Екатерины во второй половине XIX в.

Еще в 1816 г., жалуясь на ограничения, введенные императором Александром I по отношению к петербургским иезуитам, Жозеф де Местр писал: «Теперь в сем городе католик не может даже прилично умереть»[392].

Предвзятость этого суждения не нуждается в опровержении; достаточно привести строки из письма Ф.И. Тютчева, которому довелось быть в соборе Св. Екатерины на отпевании. «Третьего дня я присутствовал в католической церкви на печальной церемонии – похоронах графини Вильегорской, собравшей в последний раз вокруг себя самое блестящее петербургское общество. Тут были 4 великих князя, весь дипломатический корпус, высшие чины и т. д., и артисты в полном составе. Конечно, присутствовали и родные, но я заметил только Веневитова, которому поручено было принимать приглашенных»[393], – сообщал поэт. Сам император Николай I много раз посещал храм Св. Екатерины, где совершались бракосочетания членов царской фамилии, похороны лиц католического вероисповедания, живших в Санкт-Петербурге, и встречи с представителями Римско-Католической Церкви в России. Однако доля истины в словах Жозефа де Местра все же была. Дело в том, что до середины XIX в. община петербургских католиков не имела особого места для погребения своих усопших прихожан. Католиков, живших на Васильевском острове, хоронили на Смоленском лютеранском кладбище, а тех, чьи дома были на другом берегу Невы, – на Волковом лютеранском кладбище.

Но к середине XIX в. в Петербурге проживало свыше 30 тысяч католиков, и совет кафедрального собора Св. Екатерины ходатайствовал об открытии в столице отдельного католического кладбища. В 1856 г. община купила участок земли близ запасных путей строящейся станции Финляндской железной дороги при Финляндском вокзале, так называемое «Куликово поле». В 1857–1859 гг. здесь по проекту Н.Л. Бенуа возвели здание церкви. В различных документах храм имеет различные наименования – Посещения Пресвятой Девы Марии, Благовещения Пресвятой Девы Марии. В первые годы после своей постройки он назывался церковью Успения Пресвятой Девы Марии[394].

Затраты на постройку здания составили около 150 тыс. руб. Церковь стояла в самом центре католического кладбища, напротив входа со стороны Арсенальной улицы[395]. Инициатором создания католического кладбища и постройки церкви на нем был приор собора Св. Екатерины отец Доминик Лукашевич. Небольшое по размерам здание было удивительно красивым. В 1877–1878 гг. при здании (также по проекту Н.Л. Бенуа) возвели колокольню. Роспись храма внутри исполнил А.И. Шарлемань.

В склеп храма перенесли останки архиепископа Игнатия Холовинского, скончавшегося в октябре 1855 г.; позже там же были похоронены митрополиты Римско-Католической Церкви Фиалковский, Гинтовт, Дмоховский и Клопотовский, епископы Станевский и Ивашкевич, а также основатель храма о. Доминик Лукашевич. Недалеко от церкви находилась усыпальница семьи Бенуа. В конце XIX в. при храме организовали приют для престарелых «Поляки в Санкт-Петербурге»[396].

В соборе Св. Екатерины захоронения не производились, если не считать редчайших исключений. С 1857 г. в соборе сохранялась небольшая часть праха польского короля Станислава Лещинского (1677–1766). В 1704 г., по требованию шведского короля Карла XII, Станислав I был избран королем вместо низложенного союзника России Августа II.