Хрангелы

Появление торта всегда было настоящим шоу: выключали свет, и, сопровождаемое народной музыкой какой-нибудь из стран, вплывало кремово-бисквитное великолепие, украшенное несколькими десятками свечей. Вот и сейчас, под японскую мелодию, в столовую вносили этот двадцатикилограммовый шедевр.

Снуп, тайком приведенный Софи, завороженно следил за мерцающим, сладко пахнущим пятном... Что пришло в его собачью голову, почему он решил подбежать поближе, непонятно. Но через секунду Снуп уже был на пути несущих торт людей.

– Снупи, нет! – воскликнула Софи, но в эту минуту двое идущих впереди споткнулись о пса, и поднос накренился...

– Дино! – воскликнула Салма.

Оп! Торт приземлился прямехонько посередине праздничного стола. Те, кто мгновение назад чуть было не уронили его, все не могли понять, как он так удачно там очутился.

– Снуп, я тебя убью! – простонала Софи.

– За что это? – удивленно спросил пес.

– Так, для профилактики.

Зажегся свет.

– Дорогие ребята, – торжественно начал директор, – я очень горжусь тем, что провел часть своей жизни среди таких                

замечательных, талантливых людей, как вы. Думаю, моим детям тоже было среди вас хорошо, хоть они и не отличаются выдающимися заслугами...

– Знали бы вы, господин директор, какими выдающимися заслугами отличилась ваша дочь! – подмигнул Антон Салме. Та хмыкнула.

– Пятая, восьмая и девятнадцатая свеча погасли, – еле слышно сказала она ему через несколько секунд.

Фырх! Пятая, восьмая и девятнадцатая заполыхали еще ярче.

– Полегче, пожар не устрой, – Салма оценила скорость реакции, но от замечания не удержалась.

– Ума не приложу, что я дома буду делать без твоих ценных указаний, – притворно вздохнул Антон.

Салма, как всегда, за словом в карман не полезла.

– Не волнуйся, буду тебе их по электронной почте посылать.

– ...А прощаясь с вами, надеюсь, что вы не забудете этолето и этотлагерь.

На последних словах директора по залу прокатился легкий смешок.

– Что-то не так?

– Нет, господин директор, – ответил из зала Дино, – вы даже не представляете, насколько вы правы. Это лето и этот лагерь уж точно никто не забудет.

***

– Таким образом, вы нарушили все законы нашего сосуществования, – глядя Дарку в глаза, сказал Генимыслей. – Как вы могли напасть на детей и пытаться причинить им физический вред, когда это строго-настрого запрещено!

Шел второй час переговоров. Темноны начисто отрицали свою вину, объясняя вторжение на остров тем, что они просто пытались разрушить энергетический купол.

– Да вы же своих детей чуть голодом не уморили! – возражал                

Дарк. – А мы хотели сохранить тех, за чьи души будем с вами бороться Мы знаем кодекс. Мы и не собирались убивать.

– Да?! – взорвалась Готта. – А как же быть с тем, что от вашего удара погиб хрангел, защищавший ребенка? Вы же целились в девочку!

– Глупости! – фыркнул Дарк. – Мы целились в купол, а то, что она там стояла, просто совпадение!

– Тем не менее, хрангел погиб, – Генимыслей говорил негромко, но очень твердо, – и это ваша вина. Мы, конечно, не можем доказать, что это было намеренно, но мы это знаем. И вы знаете...

– Что вы хотите? – надменно спросила Реста. – Наших извинений, что ли? Смешно...

– Нет, извиненийнам не надо. Вы знаете, что, нарушая кодекс, нарушаете равновесие. Высшая Сила запретит вам действовать в течение нескольких месяцев, готовьтесь.

– Предлагаем компенсацию, – произнес после паузы Дарк.

– Что это значит? – тихо спросила Готта.

– Это значит -темноны должны что-либо сделать для блага людей, – так же тихо ответил Огманд.

Генимыслей некоторое время раздумывал.

– Мы решим, в какой форме.

***

Девчонки собирали сумки – через час прилетят вертолеты, через три их ждет аэропорт. Некоторые уже к вечеру будут дома. Анна плакала, Маша изо всех сил держалась, чтобы тоже не разреветься.

– Ну вас, – ворчала Салма, – океана вам мало. Вы еще коллективный потоп тут устройте!

– Салма, как же я без тебя? – не унималась Анна.

Кто бы мог подумать, что спортсменки такие сентиментальные!

Салма часто-часто заморгала:

– А я, девчонки? Без тебя, Мария, без Ольги, без Наташи... Где, кстати, она?

               

– С Питером прощается. Оль, дай, пожалуйста, носовой платок, возле тебя на кровати лежит, справа.

– Розовый или в клеточку? – спросила Ольга.

– В клеточку. Что-о-о-о?!! – у Салмы прямо челюсть отвисла.

– Что ты у меня только что спросила?! Ты понимаешь, о чемты спросила?

– Да, – изумленно прошептала Ольга, – да! Девочки, я вижу! Я вас вижу, я платок вижу... и розовый, и в клеточку, я все вижу!

Девчонки с визгом кинулись обнимать потрясенную Ольгу. Перебивая друг друга, они теребили счастливую подружку, а та стояла, обмякшая, как тряпичная кукла, и глупо улыбалась...

В комнату влетела Натка, запыхавшаяся, красная, совершенно ошалевшая.

– Девчонки, вы себе не представляете, что произошло!

– Нет, это ты не представляешь, что произошло, – перебила ее Салма. – Ольга видит! Понимаешь, видит! Вот так вот – прямо глазами.

– Правда?

Ольга только улыбнулась – говорить не было никаких сил. Натка с размаху опустилась на кровать...